так легко издали принять за крест святого Андрея! (Правда, что было изображено на самом деле тоже не известно, да и голубой цвет под вопросом).
Но ошибка стоила крестоносцам очень дорого. Рассчитывая на помощь с востока, они в июле 1221 года выступили в поход на Каир. И время-то выбрали неудачно: начался разлив Нила, что позволило кораблям Малика аль-Камиля зайти в тыл армии христиан и отрезать ее от Думьята, единственного источника снабжения. Крестоносцы попытались вырваться из окружения. Двое суток длился бой в болотистой нильской дельте. В конце концов, изнемогшие от усталости и голода, ран и жажды, осыпаемые со всех сторон горящими стрелами, христиане запросили перемирия. Султан позволил им покинуть поле боя, но взамен потребовал Думьят – и Пятый крестовый поход бесславно завершился… Так почему Иоанн не пришел на помощь единоверцам? Может быть, он просто не успел перебросить войска в Египет, а когда узнал, что крестоносцы разбиты, не рискнул в одиночку выступить против султана? А может, и не было никакого мальчика-то, простите, пресвитера Иоанна?
Но вообще можно вспомнить, что когда орды Чингисхана (почитаемого за пресвитера Иоанна) оказались у ворот христианского мира, стали ходить слухи, что пресвитер, наконец, пришел для того, чтобы или помочь братьям-христианам, или чтобы забрать из Кельна мощи своих пращуров. Ох, и запутано все!
В отчете «История монгалов» Плано Карпини, посланника одного из упомянутых выше римских пап, есть странноватая пятая глава – «О начале державы Татар», которая больше похожа на [восточную] сказку, чем на документ, составленный разведчиком – повествуется в ней о сражениях Чингисхана с разными волшебными существами и фантастическими народами, причем герой неизменно проигрывает! Среди победителей упомянут и пресвитер Иоанн – царь Большой Индии. Карпини пишет, что перед решающей битвой тот сделал «…медные изображения людей и поместил их на седлах, разведя внутри огонь, а сзади медных изображений поместил на лошадей людей с мехами. Во время боя мужи, бывшие сзади, положили что-то на огонь, который был в вышеназванных изображениях, и стали сильно дуть мехами. Отсюда произошло, что греческий огонь опалял людей и лошадей, и воздух омрачился от дыма, и тогда они пустили стрелы в Татар; от этих стрел много людей было ранено и убито, и таким образом они выгнали их в замешательстве из своих пределов, и мы никогда не слыхали, чтобы Татары впредь к ним возвращались». Похоже все это, правда, на некое известное сочинение, условно называемое «Роман о Чингисхане». Автор использовал такой литературный прием: взяв за основу хорошо известные и на Востоке средневековые повести о подвигах Македонского, заменил Александра на Чингисхана и использовал инверсию – успехи грека превратил в неудачи монгольского владыки (раскаленные медные всадники, начиненные горящей нефтью – описанная средневековыми хронистами хитрость, к которой, якобы, прибег Александр в битве с индийским царем Пором, дабы
