религиозно-философским воображением, породившим идею трансцендентного – в формах великих религий, этических и философских теорий – в «осевое время», время открытия и порождения того, что мы называем «историей».17 О закономерностях трансформаций агрессии-насилия в этом домене мы ведем речь в третьем очерке.
Следующая категориальная форма, которая призвана далее конкретизировать исследование, – субъекты агрессии-насилия. Надо отметить существенную особенность этой формы активности живого – ее принципиально межсубъектный характер. Даже если она бывает направлена по видимости на неодушевленные предметы: Герострат, поджигающий храм или же нацисты, сжигающие книги, – речь идет об агрессии против неких субъектов, людей, разделяющих в данных примерах некоторые воззрения и ценности, символами которых являлись вышеупомянутые книги и храм.
Каждый из обозначенных доменов живого имеет свои специфические субъекты, вместе с тем, в связи с имеющимся неким фундаментальным подобием живых форм, можно говорить и о некоторых общих формах субъектности.
Индивид как носитель агрессии-насилия имеет три архетипических варианта: самец (мужчина), самка (женщина) и детеныш (ребенок). Собственно, в мире живого у большинства видов доминирование, размеры, мощь, агрессивность и насилие присущи прежде всего самцам. Хотя, как известно, есть и исключения. Агрессивность самок носит менее ярко выраженный характер и направлена в основном на соперниц в борьбе за внимание доминантных самцов. Правда, имеется одно существенное исключение – защита детенышей, которая по своей природе, похоже, агрессией-то как раз и не является. Формирующееся поведение детенышей включает в себя и фрустрации, связанные с временной физической слабостью, и игровые тренажи, и научение агрессии у старших особей.
Субъекты-группы включают в себя ситуативные и устойчивые (кровнородственные, соседские, общинные). Первые могут быть случайными, поколенными, «промысловыми»: толпа, группы подростков и шайки бандитов (самцы вне закона, т. е. иерархии) и пр. Агрессия и насилие у подобных групповых субъектов – и в мире животных, и у людей – находимы вне рамок привычного регулирования, сопряжены с маргинальностью и иррациональностью подобных объединений. Устойчивые группы связаны с доминирующим образом жизни и добыванием средств пропитания, обеспечением нормального воспроизводства и преемственности поколений. Потому здесь существуют стабильные иерархии, регулирование и ритуализация агрессии и насилия. Долгое время устойчивые группы у людей были также лишь кровнородственными и жизнеобеспечивающими: клан, племя, община. И лишь цивилизация приносит с собой объединения людей по другим, нежели жизнеобеспечение и кровное родство, основаниям.
Наконец, и в мире животных, и в мире людей существуют особые, как правило, временные, собираемые в связи с чрезвычайной ситуацией, надгрупповые объединения: сражающиеся друг
Рождение универсальных (общечеловеческих) смыслов, целей, открытие духовных ценностей, внутреннего мира личности, линий преемственности – общих масштабов сопоставления, необходимых для «истории» как межкультурного проекта. В противоположность локальным великим цивилизациям, не имевшим удачно завершенных коренных духовных трансформаций, – к примеру, двух-, трехтысячелетняя история Древнего Египта так и осталась вне общей истории, там не нашлось своих осевых деятелей, кроме разве что трагической фигуры Эхнатона.
