и на этот раз Андрей почувствовал притяжение астрального полета, совершаемого им обычно в то время, когда физический организм покоится в состоянии, внешне похожем на сон.
Глубоко расслабив мышцы и ощутив, как волны теплой, убаюкивающей тяжести растворяют ощущения физического тела, он отключил свое сознание от всех органов чувств нашего мира и на неопределенное время впал в сопереживание своей тождественности с абсолютной пустотой.
Из нее рождаются и в нее возвращаются миры. Это не была абстрактная пустота профанов, возникающая в порабощенном линейной логикой уме. Дурная пустота рождается в качестве особого выверта интеллекта, отрицающего все и вся. Эта пустота была иной. О ней нельзя сказать, что ее нет. Но было бы ошибкой полагать, будто она есть. Мистическая пустота – вне «да» и «нет», она – за исходной полярностью, присущей нашему и многим другим мирам. Все, существующее в них, постоянно колеблется, вибрирует между существованием и не-существованием. Совсем иначе – в пустоте мистической. В ней скрыт источник всякой жизни, снисходящей периодически в миры, разорванные на «да» и «нет».
Как долго пребывал наш герой в мистической пустоте? Бессмысленный вопрос. Ибо время, как, впрочем, и пространство, в ней отсутствуют.
Когда он вышел из этой пустоты, то оказался не в нашем мире, а в неопределенного цвета пелене, скрывающей множество миров и одновременно открывающей вход в любой из них.
Таинственная пелена ощущалась как глубочайшая тишина. В ней он произнес свое скрытое, подлинное имя, присущее ему до рождения в данном физическом теле. Гортань плотного организма не способна его воспроизвести достаточно точно. В условиях нашего мира оно звучит как «Олион». Но это лишь внешнее подобие извечного имени.
Всякий раз оно произносилось с едва уловимым оттенком пара звуков, предопределяющим выбор того мира, в который выходил Олион.
На этот раз он оказался в мире, похожем на наш. Может быть, это был даже некий затерянный уголок земли. Но если так, Олион пребывал в нем в состоянии свободы от плотного физического тела. Тяжести не существовало. Можно было проходить сквозь плотные предметы, перемещаться с любой скоростью. Сознание при этом находится в состоянии предельной ясности. Достигший астральной свободы не воспринимается теми, кто порабощен своим плотным телом, поэтому люди довольно часто не замечают окружающих их астральных существ. Олион поднялся, словно птица, к высокой скале, частично скрываемой седыми облаками. В вершину, будто зубы, торчащие из челюсти титанического зверя, вросли зубчатые стены и башни замка, древность которого, казалось, могла бы поспорить с самим временем.
Постепенно сгущались сумерки. Когда Олион приблизился к замку, во всех окнах одновременно зажегся свет. Ворота покрывал невероятно толстый слой пыли.
Олион проскользнул сквозь массивную створку, словно она была всего лишь тенью, а не многотонной пластиной, вылитой из бронзы.
Во дворе замка росли вековые деревья, а вдоль разлинеенных дорожек расположился кустарник.
