и за это еще заплатят деньги. Какие вообще могут быть вопросы?
Глава 5
Из-за одной неприятной детской истории Коля очень боялся старых женщин.
В одиннадцать лет он заболел корью. Люся тоже заболела, но она поправилась быстро, а у него начался отит. Ухо воспалилось так, что температура подскочила до тридцати девяти, голова раскалывалась, есть было больно, а спать он совсем не мог. Едва начинал дремать, как сильнейший спазм вновь выдергивал его из успокаивающего забытья. Курс антибиотиков, которые прописал врач, не помог.
Коля не находил себе места и совершенно измучился. В те дни он часто оставался дома один: бабушка работала, Люся училась, папа до вечера уходил неизвестно куда.
Когда лежать в постели становилось совсем невыносимо, он надевал длинный болоньевый плащ, который по возвращении тщательно протирал, чтобы бабушка ничего не заметила, и отправлялся гулять по окрестностям. Движение отвлекало от боли, но восприятие реальности притупилось. И все, что обычно его интересовало и приносило удовольствие, отошло на второй план, затуманилось и стало казаться неважным. А те вещи, которые он прежде совершенно не замечал, неожиданно проступили с необыкновенной ясностью.
Жук, попавший в бочку с водой, запутавшаяся в паутине бабочка, стрекоза, бьющаяся в стекло теплицы, мышеловки, расставленные в сарае, крысиная отрава. Он стал обращать внимание на раздавленных на дорожке улиток, мух, прилипших к развешанным под потолком клейким лентам, – микроскопические жизни, которые не представляли ни для кого ценности.
Стоял октябрь. Еще не особенно холодно, но уже серо и сыро.
В тот день он отправился на речку. Миновал деревенскую часть поселка, прошел через пролесок, спустился по склону берега и, покидав в темную печальную воду камни, уже собирался возвращаться назад, как вдруг среди зарослей камышей заметил женщину – бабку в длинной цветастой юбке и ярко-голубом платке.
Она ждала, притаившись, а как только поняла, что Коля ее заметил, полезла через сухие камыши к нему.
Он хотел сразу уйти, но подумал, что это будет выглядеть так, словно он испугался, поэтому терпеливо дождался, пока она не окажется рядом.
Бабка была страшная: маленькая, почти одного с ним роста, сморщенная, с белым слепым глазом и ввалившимся ртом, подошла почти вплотную и, рисуя пальцем в воздухе перед ним какие-то знаки, принялась бормотать: «Будут слезы, будешь сыт, будут слезы, будешь сыт, будут слезы…»
Попятившись, Коля приготовился убежать, однако бабка вдруг взмахнула рукой – и ему в лицо полетела сухая трава с комьями земли.
Вскрикнув, Коля закрылся локтем, но было поздно. В глазах защипало, как от перца. Он принялся их тереть, но становилось только хуже. Хлынули слезы, из носа тоже потекло. Отступив назад, Коля запнулся и сел на землю.
– Что ты сделала? – закричал он и тут почувствовал, как бабка запустила пальцы ему в волосы и, не переставая бубнить себе под нос, принялась их перебирать.
Коля хотел ее оттолкнуть, но никак не мог оторвать
