пани Бачинской тихонько отворилась, и оттуда выскользнул Феликс, на ходу заправляя рубаху в галифе и застегивая китель. Он что-то насвистывал себе под нос, сбегая по лестнице, и удивленно воззрился на меня, остановившись.
– Ты чего здесь? – как-то неуверенно спросил он.
– А… На балкон хотел выйти… – Я смял за спиной подснежники в кулаке.
– Так это тебе другая лестница, слева от входа… – И он быстро сбежал вниз по лестнице.
Я стукнул кулаком с подснежниками в стенку. Ну надо же! Чего уж тут непонятного.
Глава 5. Склад
Проклятая слякоть забивалась за шиворот, в сапоги, в перчатки, в душу.
Ненавижу март. Сначала оттает, поманит почти летним солнцем, а потом снова лед хрустит на лужах, стылость пробирает до костей. Но марку приходилось держать – боевой дух моей штурмроты упал гораздо ниже ртутного столбика на термометре.
Четвертый день мобилизованные в лоялистском городке подводы вывозили нас из окружения. Первые два дня все было терпимо – лошадки резво бежали по твердой замерзшей дороге, лоялистов не попадалось, мы делали по 30–40 верст в сутки. На третий день снова ударила оттепель, и начали заканчиваться припасы. Где их взять, эти припасы, когда вокруг только сожженные синемундирниками хуторки или укрепленные пункты с гарнизонами?
– Господин поручик, разрешите обратиться? – Фишер из пулеметной команды соскочил со своей телеги и поджидал меня на обочине.
– Обращайтесь, Фишер, – вяло махнул рукой я.
– У пулеметной команды закончилась тушенка. Крупы совсем нет, с сухарями тоже проблемы. В других подразделениях ситуация не лучше.
Я потер лоб ладонью. Если уж интеллигент Фишер обратился с таким монологом, значит, всё – наши дела оставляют желать лучшего.
– Спасибо, Фишер. Вы свободны, – сказал я, и солдат побежал догонять телегу с пулеметной командой.
Я пытался найти какой-нибудь выход из ситуации. Выход был только один – найти еду и крышу над головой.
– Стеценко! Карту! – потребовал я.
Он сидел свесив ноги на другом краю телеги и начал рыться в планшете, бурча при этом:
– Жрать нечего, ноги мокрые, командир ругается – отлично день проходит, знаете ли!
Но карту все-таки нашел и даже развернул на нужном месте.
– Вот, мы здесь, – сказал Стеценко.
Я впился взглядом в это произведение военной топографии и сразу мысленно вычеркнул в голове несколько возможных мест. Потом мой взгляд наткнулся на проселочную дорогу, ведущую, судя по карте, в глубь леса и там прерывающуюся.
– Так. А это что такое? – вслух проговорил я.
Стеценко переполз ко мне, посмотрел, куда на карте указывает мой палец, и небрежно так сказал:
– Пф-ф, это старая контрразведка перемудрила. Базы тактического резерва отмечать на карте нельзя, а дорогу к ним можно. Вот умора, а?
Ничего
