в известное, определенное время, а в разные дни и годы, смотря по обстоятельствам и нуждам Церкви[2]. Основания же для отлучений, совершавшихся до IX столетия и затем произносимых в чине Православия, были одни и те же.
В христианской Церкви отлучение основывается на словах Господа нашего Иисуса Христа: если и Церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь (Мф. 18, 17). Господь этими словами указал апостолам быть в таком же положении к непокорным, к неслушающим Церковь, в каком находились иудеи к язычникам и к мытарям. Последние у иудеев были в числе отлученных. Они не имели дозволения входить в синагоги и были лишены общения с иудеями даже в домашних делах. Подобно тому неслушающие Христову Церковь не должны были находиться в числе членов ее, считаться верными и братьями, быть в общении с ними; их удаляли от общества верных как людей чуждых, опасных.
Следуя наставлению Господа, апостолы отлучали недостойных людей от общества верных. Апостол Павел отлучил от Церкви, «предал сатане»[3], коринфского кровосмесителя, имевшего вместо жены жену отца своего. Апостол, рассказывая о нем коринфянам, говорил об отлучении как об известном наказании людей, виновных в больших преступлениях, и указывал, кроме человека, виновного в кровосмешении, и на других нечестивцев, подлежащих отлучению[4].
Апостол не запрещал иметь общение с внешними, с бывшими вне Христовой Церкви, т. е. с язычниками, которые были и блудниками, и лихоимцами и погрязали в других пороках. Иначе, – говорит он, – надлежало бы вам выйти из мира сего… Ибо что мне судить и внешних?.. Внешних же судит Бог (1 Кор. 5, 10, 12–13). Отлучение таковых не служило к исправлению их. Но отлучение верных приносило им пользу. Так, оно привело коринфского нечестивца к раскаянию во грехе и исправлению. Он, пробыв несколько времени в состоянии отлучения, снова был соединен с Церковью. Упомянутого коринфянина апостол Павел предал сатане за дурную порочную жизнь, но он тому же подверг и за ложное, нечестивое учение. В Послании к Тимофею апостол, завещая ему иметь веру и добрую совесть, писал, что некоторые отвергнув (веру и добрую совесть, – Прим. ред.), потерпели кораблекрушение в вере; таковы Именей и Александр, которых я предал сатане, чтобы они научились не богохульствовать (1 Тим. 1, 19–20).
По примеру апостолов совершалось отлучение в первенствующей христианской Церкви. В ней к числу отлучаемых принадлежали так называемые кающиеся, лишаемые общения Таинств и присутствия при совершении их, которые были обязаны выходить из церкви, когда наступало время совершения Таинств, находиться у дверей храма и просить, чтобы верные молились о них. Но отлученные кающиеся не считались находящимися вне Церкви, они не именовались внешними. Связь между ними и верующими не была вполне прервана. Верные были в некотором общении с ними. С одной стороны, отлучаемые выражали любовь и покорность Церкви, исполняли налагаемые на них обязанности кающихся. С другой стороны, верные не отказывались иметь некоторого общения с ними; сострадая им, они воздыхали с ними. Церковь, как добрая мать, плакала с ними и, по выражению святого Амвросия, старалась омыть их грехи своими слезами. Поэтому, хотя они были отлучены[5], но не считались находящимися вне Церкви и общества христиан.
Иного рода было отлучение от Церкви еретиков и преступников, упорных и мятежных, которые не имели ни послушания, ни покорности, ни любви к Церкви, не хотели иметь единения с ней, которые отказывались обратиться к истине, переменить свою жизнь и покаяться в своих поступках. Церковь не желала быть с такими людьми в общении. Их она считала язычниками, как и лиц, не принадлежащих к телу ее. Она лишала их Таинств, участия в молитвах, других действиях внешнего богослужения и всех знаков любви и единения, которых они, со своей стороны, сами не выражали верным членам Церкви. Святая Церковь извергала их от себя и указывала всем верным избегать и бояться их[6].
Двоякого рода отлучения в Церкви (одно – принадлежащее к покаянию церковному, другое – совершенное отлучение от Церкви) именовались разными названиями. Первое называлось врачебным отлучением, а второе – смертным. Первое обозначалось временным, малым отлучением, малой казнью, малым наказанием, последнее – вечным, великим отлучением, анафемой, анафематствованием[7].
Слово анафема более и чаще других наименований обозначало великое отлучение и вошло в чин Православия. Оно находится в священных книгах Нового Завета. Апостол Павел употребил слово анафема в смысле отлучения, когда выражал любовь свою к верующим. Он писал: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти (Рим. 9, 3), т. е. он желал бы по любви к своим братьям сам быть лишенным всех благ временных и вечных, каких сподобляется человек, соединенный со Христом, готов был устранить себя от всего того, что получено людьми через искупление Господа. Отлучение с именем анафема произнес апостол Павел тем, которые не так учили, как они были
Отлучение было и в ветхозаветной Церкви. В христианской оно появилось и продолжалось независимо от ветхозаветной, на своих началах и основаниях.
Выражение апостола
Это отлучение было или постоянное (впавшим после крещения в идолослужение, в особый вид блуда, в убийство), или временное в жизни. Во всяком случае, оно принадлежало к покаянию.
Удаляться от общения с отлученным Святая Церковь внушала верным по совету апостолов. Святой апостол Иоанн во Втором Послании писал:
Слово ἀνάθεμα, ἀνάθημα [от ἀνατίθμι] (отделяю, вверх полагаю) употреблялось еще древними греческими писателями и означало вещи, отделенные от обычных житейских вещей, посвященные Богу, то же, что дар, жертва Богу. Собственно, это означало то, что повешено в храмах как дар по обещанию и посвящено Богу.
В подобном значении употреблено слово ἀνάτίθημα у евангелиста Луки:
В Священном Писании Ветхого Завета слово анафема (ἀνάθεμα) означало полученное от Бога и от людей, освященных Богу. Отлученное от Бога принадлежало злому, и отсюда, оно было проклято. Семьдесят толковников употребляли слово ἀνάθεμα, a при переводе с еврейского «херем», что значит: убить, разрушить, погубить, истребить. В этом смысле семьюдесятью толковниками в 21-й главе книги Чисел, в стихах 2–3 сказано, что города ханаанские, которые были преданы израильтянам для разрушения, были анафематствованы (Чис. 21, 2–3). В книге Иисуса Навина в 6-й главе, стихе 16, сказано, что, как сам город, так и все, что в нем, – анафема Господу, то есть, что он будет разрушен. В 4-й книге Царств (4 Цар. 19, 11) сказано, что страна, разрушенная ассирийским царем, была анафематствована. В 1-й книге Маккавеев (1 Мак. 5, 5) сказано, что Иуда Маккавей анафематствовал идумеев и сжег их укрепления, т. е. вполне разрушил их страну.)
