её лукавую улыбку, Инглайв весело расхохотался.
– Умоляю, не верь сказкам, будто мы купаемся в ледяной воде даже в середине лета. Она… прохладная, но не ледяная, – он блеснул кривой улыбкой и добавил: – В ледяной воде мы купаемся зимой.
– О, у нас тоже есть любители, – воодушевлённо поддержал отец. – Я, правда, ни разу не пробовал. Даже смотреть как-то холодно, – он поёжился, хотя в тот день пригревало солнце.
Неспешно, наслаждаясь благоуханием сада и ласковым ветерком, они втроём шли к усадьбе по сочной зелёной траве, усыпанной белыми лепестками.
Скоро их догнала Рыжая.
– Вернулась, разбойница, – усмехнулся отец, потрепав её за ухом. – Собственно, об этом мы и хотели поговорить с тобой, Велга.
– О чём?
– О разбойниках, точнее, о разбое. О том, что творится на реке.
– Север зависит от торговли со Старгородом, – вставил Инглайв. – И нам очень не нравится, что ваша королева сцепилась с ратиславским князем.
Велга крутила головой, переводя взгляд то на одного, то на другого, и едва сдерживалась, чтобы не выдать своё волнение. Кажется, об этом и упомянула мать. Княгиней… Велга станет княгиней…
– Война между Рдзенией и Ратиславией мешает не только нам, – продолжил Инглайв. – Империя и Вольные города тоже недовольны. Товары тормозят на реке или перепродают втридорога. Наши люди проходят на юг только за большую мзду.
– Думаю, скоро вообще перестанут пропускать, – вздохнул отец. – Князь Матеуш что-то готовит.
– По приказу королевы или сам?
– Князь всё делает по приказу королевы. Он её младший брат и правит в Старгороде только благодаря её влиянию.
– А я думал потому, что Белозерские всегда были князьями в Старгороде.
Пронзительные глаза Инглайва сверкнули ехидством, и Велга невольно загляделась на его мужественное лицо. Ни её отец, ни братья вовсе не отличались такой мужской красотой, пусть и были по крови куда благороднее лендрмана с далёких островов.
– Не всегда, – нахмурился отец, надуваясь, точно воробей. – Буривои основали Старгород и были первыми князьями.
– Но князьями вы больше не зовётесь.
– Об этом и речь, дорогой гость.
– О княжении? – робко спросила Велга.
Мужчины могли спорить бесконечно, это она давно поняла. И ей, как женщине, стоило бы проявить терпение. Но ждать более казалось невыносимым.
– О, юная господица желает стать княжной? – Инглайв наконец снова обратил на неё внимание, и высокомерие на его лице сменилось ехидством, но таким очаровательным, что Велга даже не обиделась. – Не боится ли господица бремени власти?
– Господица ничего не боится, – вздёрнула нос Велга.
Лендрман раскатисто захохотал:
– Ох, господица Велга, не подумай, что я смеюсь над тобой. Мне весело потому, что в Рдзении такая смелость у женщин – редкость. Верно, в тебе говорит северная
