слишком переживал за Алику, он впервые за многие годы совсем забыл об осторожности.
– Успокойся, – ровно произнесла Герцогиня. – Я просто помню каждого своего ученика. И все. Твоя жизнь и твои тайны останутся не тронуты.
– Но… – Дюк пытался судорожно сообразить, как тактично сообщить матери Государя, что в его тайны не надо было бы посвящать и самого Роже.
– Ты теряешь время, – коротко сообщила Мариетта и отошла от двери.
Дознаватель поспешил к Алике. Воительница лежала на кровати. Такой, какие и должны быть во Дворце, широкой, с чистым шелковым бельем и красивым балдахином. Вся обстановка комнаты подходила кузине Ренара намного больше, чем комнатушка в казармах или случайные ночлежки в рейдах Стражи. На девушке была надета тончайшая сорочка. Тоже белая, и как отметил Дюк, на этом фоне сама Алика казалась еще более бледной и больной.
– Я быстро приду в себя, – сказала она. Голос звучал тихо, но уверенно. И привычно спокойно.
Именно это ее спокойствие подействовало на Дюка отрезвляюще, он поверил, что теперь точно все позади, что с ней все будет в порядке. Дознаватель осторожно присел на край кровати, взял пальчики Алики в свои ладони. Он хотел быть нежным, хотел поддержать, напомнить о своих чувствах, которые в этой богатой обстановке казались ему самому неуместными и недостойными Алики.
– Я хочу домой, – жалобно заявила девушка.
Он улыбнулся. С облегчением. Крепче сжал ее руку.
– Придется потерпеть пару дней, – иронично известил Дюк. – С Герцогиней трудно спорить. Ты же здесь не задохнешься.
– Если всего пару дней, то буду держаться, – воительница старалась показаться веселой. – Тем более, скорее всего, я просто просплю эти два дня.
– Спи, – разрешил Дюк. – Только прежде скажи мне, кто это был? Ты видела его лицо? Почему на тебя напали?
– Не знаю, – выдала она, тут же став серьезной. – Командир, я заметила их, когда свернула на улицу. Они стояли у таверны. Потом подошли и спросили, я ли являюсь госпожой Фемуан. Сказали, у них для меня сообщение. А потом началось.
– Их явно наняли, – поделился дознаватель выводами, которые сделал еще там, на той ночной улице. – Но нападавшие были не самыми умелыми бойцами. Кроме того, кто тебя ранил, конечно.
– Они только отвлекали, – согласилась Алика. – Думаю, убийца сам проплатил им медяками. Но я понятия не имею, кто нанял его самого.
– Совсем ничего не заметила? – уточнил Дюк. – В нем не было ничего приметного?
– Я просто не успела, – будто оправдывалась девушка. – Рост и фигуру ты и сам видел. Лица под капюшоном не разглядела. Но от него пахло духами. Такой терпкий аромат. Дорогой. Такие любят франты при дворе.
– Аристократ? – дознаватель чуть нахмурился, пытаясь вспомнить темную фигуру, убегающую прочь от таверны. Двигался легко и уверенно, высокий, худой. Но… о каких там манерах или приметах можно вести речь?
– Я,
