артире была буквально заставлена кастрюлями, ложками и поварешками. Газовую трубу закрывал холодильник. Парень мельком глянул на все это, для вида потрогал трубу и пробормотал:
– Все вроде в порядке. Я пойду, нужно других проверить.
Владимира Ионесяна называют первым, главным и самым ужасным маньяком СССР, но это не так. По количеству жертв и жесткости его превзошли очень многие, и уж конечно, он не был первым. Большинство криминалистов его вообще к маньякам не относят.
И тем не менее, Ионесян основательно дискредитировал «Мосгаз» и коммунальные службы столицы. До сих пор, когда звонят в квартиру и просят открыть дверь, чтобы проверить трубы, люди вспоминают того самого маньяка с топором и в шапке.
Глава 1. В детстве
Будущий убийца родился в армянской семье в Тбилиси, в 1937-м году. Здесь, в лабиринте из маленьких и узких улиц, во дворах-колодцах текла тихая и спокойная жизнь. На веревках, протянутых где только можно и нельзя, сушилось белье, женщины бесконечно курили и пили кофе на маленьких балконах, а дети из приличных семей обязательно ходили в музыкальную школу.
Еще Тбилиси был столицей криминального мира СССР, здесь проворачивали самые дикие сделки и жило наибольшее количество так называемых «воров в законе», но все это мало влияло на привычную, тихую и размеренную жизнь в городе. Разве что женщины на своих балконах чуть чаще обсуждали то, что кто-то из друзей или родственников попался в руки правосудия, но все это было частью какой-то другой, сумрачной жизни за закрытыми дверями, о которой ты ничего не мог знать, если только не был ее частью.
Владимир был ребенком из приличной семьи, поэтому в музыкальную школу, как честный человек, ходил. Закончил он ее по классу скрипки, но в процессе обучения у него обнаружились неплохие вокальные способности, он хорошо перенес подростковый слом голоса и после школы легко поступил в музыкальное училище, откуда можно было без экзаменов поступить в консерваторию.
Глава 2. Талантливый мальчик
Красивый, худой и очень стеснительный парень привлекал внимание девушек, но как будто не замечал этого и боялся буквально всего вокруг, а особенно тяжелым испытанием для парня были экзамены.
Преподаватели были лояльны к нему. Никто не собирался отчислять талантливого тенора из-за нехватки знаний по истории классической музыки, но Владимир просто не мог заставить себя даже прийти на экзамен. Перед важным днем у него начиналась тихая истерика, которая усиливалась с каждой минутой и с каждым подготовленным билетом. В итоге однажды он просто не смог прийти на экзамен из-за нервного срыва, а потом эта же история повторилась со следующим экзаменом и со следующим тоже.
Ионесян отправился к психиатру, чтобы выяснить, что с ним такое происходит. Ему сообщили диагноз, но какой именно – неизвестно. На втором курсе Владимир забрал документы из консерватории и устроился на работу в театр, с которым и отправился на гастроли. Мама узнала о решении сына только в тот момент, когда Владимир стал собирать вещи для путешествия. Впрочем, ездил Владимир недолго. Отсрочка от армии больше не действовала, а о психиатрическом диагнозе в военкомате никто не знал, поэтому вскоре к нему пришла повестка. По настоянию мамы Владимир как честный человек отправился по указанному в повестке адресу, чтобы прояснить ситуацию и объяснить, что у него диагноз.
В медкомиссии никто россказням парня не поверил, но все же попросили его принести справку из больницы. Парень съездил в диспансер и получил все нужные бумаги, с которыми и явился на комиссию повторно. Сотрудник военкомата буквально рассвирепел при виде этих справок, схватил бумажки, разорвал и велел арестовать парня.
– Не хочешь служить, будешь сидеть, – кричал он ему на прощание.
Владимира осудили за уклонение от службы на два с половиной года. Историю того, как дело было, мы знаем только со слов самого парня, поэтому, скорее всего, он что-то недоговорил, но точно не соврал, так как уже выйдя на свободу он вновь получил повестку, но на этот раз справку от психиатра никто рвать не стал и Владимира официально сочли негодным для армейской службы.
К интеллигентному, но очень невезучему мальчику отнеслись благосклонно: отправили в колонию облегченного режима в Гори, в шестидесяти километрах от Тбилиси, а в колонии, узнав о том, что он учился в консерватории, тут же сделали культоргом.
Режим в этом исправительном учреждении был очень демократичным, особенно для середины 1950-х. За хорошее поведение тут часто давали увольнительные. Владимир регулярно ездил домой к маме на несколько часов или на выходные, а возвращаться всякий раз приходилось с болью и слезами. В одну из своих увольнительных Владимир просто не вернулся в колонию. В этом решении не было ни одного рационального довода. К нему хорошо относились в колонии, его все любили и оберегали, но в тот день он просто понял, что лучше останется еще на несколько
