Повезло, считай, что Темный на разгулище явился, подсобил. Ведь и его нынешняя древлянская сила не больно радует, как и не радует, что другому темному владыке, сопернику Кощееву, целое племя поклоняется.
– Кощей? – переспросила Малфрида, поднимаясь.
– Кощей, Кощей Бессмертный. А он могучий чародей, вечный. Хотя в нынешние времена и его силы маловато, чтобы сюда на полудень добраться. Ведь ему тяжко покидать свое злато подземное, именно в нем вся радость Кощеева. Вот оно и удерживает его на далекой полуночи. Однако теперь все изменилось в колдовском мире, древляне наколдовали всякое, солнце даже не проглядывает, отчего вся сырость эта и дожди непроходящие. Вот Кощей и смог проникнуть сюда на краткий срок.
Малфрида вспомнила, как о необычной колдовской силе древлян говорила ей недавно княгиня Ольга. И отчего-то не по себе ей сделалось. Чего же хотела от нее светлая княгиня, когда тут такое… Вон, всего один волхв древлянский смог разметать всех колдунов на Лысой горе. И если бы не Кощей…
– Так это Кощей в мужа моего превратился? – только и смогла вымолвить Малфрида.
– Догадалась? Кощей всегда принимает чужой облик, когда меж людей возникает. А тут Свенельда ему еще продали. Киевские бояре, которым возвышение Свенельда страсть как мешает, сговорились да заплатили Кощею, чтобы помощника Ольги ему отдать жертвой. Так что не долго тебе боярыней Свенельда хаживать. Зато тебе достанется все, чем он владел. Богатой будешь, уважаемой, никто слова поперек тебе не скажет. Ты рада?
Малфрида была потрясена. Вернее, не Малфрида, не ведьма, которая пробудилась в ней в эту колдовскую ночь, а древлянка Малфутка, любившая зеленоглазого варяга, как свою душу. И она внезапно ощутила такой ужас, что и грудь заболела. Ей вдруг стало все равно, что Свенельд отказался от нее, она только вспомнила, что любила его, что она жена его…
– Так Кощей погубит Свенельда?
– Ну, погубит или живьем заберет – это уж как ему заблагорассудится. Он ведь всегда себе лучших выбирает – девиц ли пригожих или молодцев в самом соку. Так исстари повелось, чтобы в жертву ему лучших отдавали. Вот и теперь…
Она резко умолкла, когда рядом раздался глухой и сильный вздох, словно дышало нечто огромное, почти бесконечное. И какой-то мертвенный тяжелый голос произнес:
– Все ты верно объяснила, горбунья. Чародейка из тебя хоть и никудышная, но умом тебя боги не обидели.
Годоня завизжала от страха, приникла к земле комочком, дрожала вся. Малфрида в первый миг тоже едва не кинулась невесть куда. Но сдержалась. Была в ней некая дающая силы злость, оттого что этот Темный решил забрать Свенельда… ее Свенельда, ладо ее! И она произнесла:
– Я не хочу, чтобы ты тронул моего мужа, Кощей. Мой он – слышишь ты, чудище полуночное!
Только после этого она повернулась. Посмотрела.
Он возвышался рядом, огромный, закутанный в длинную
