Кому мог перейти дорогу обычный одинокий менеджер среднего звена, кем являлся его клиент – Рут Вайз, страдающий частыми головными болями и шалящим сердцем, Фрейзер не имел понятия.
Обиженной женщине? Обманутой клиентке? Вероятно, и другу, решившему избавить парня от физиологических или, может, психических проблем, кто знает. При большом желании можно узнать, но ему, собственно, до этого не было никакого дела. Есть заказ, он его выполнит. Остальное ― его не волновало.
Взглянув на время на наручных часах, Фрейзер последний раз затянулся и затушил сигарету об пачку. Вкинул в рот леденец с земляничным вкусом и, натянув на руки тонкие черные перчатки, выбрался из машины, мельком оглядел пустынный двор, неторопливо направился к нужному подъезду, открыл дверь универсальным ключом.
В квартире ожидаемо было темно и тихо. Неспешно осмотрев бедно обставленные помещения, мужчина вошел в кухню, закатал рукава мягкого пальто и обыскал ящики, нашел аптечку, положил в нее несколько упаковок лекарства, вызывающего при повышенных дозах острую сердечную недостаточность, два блистера кинул на стол, рядом положил чайную ложку.
Налил стакан воды, вытащил ампулу из брюк, откупорил, добавил к воде бесцветную жидкость и расслабленно устроился на табурете, вытянув длинные ноги.
Спустя четверть часа у дверей раздался звон ключей и тихое бормотание.
Спокойно поднявшись, Фрейзер бесшумно приблизился к двери, встал с другой ее стороны, и как только «клиент» вошел внутрь, оказываясь аккурат перед ним, точным, быстрым движением нажал на затылок ничего не подозревающему парню и подхватил обмякшее тело, потянул его в кухню, укладывая на угловой диван.
Стянул с Вайза верхнюю одежду, двумя пальцами надавил на его челюсть, ручкой чайной ложки прижал язык и неторопливо влил в рот жидкость, наблюдая за тем, чтобы тот не захлебнулся.
Прибрав за собой и напоследок проверив жизнедеятельность парня, убедившись в его кончине, Фрейзер вернулся в машину, где отправил обратно Компании дело Вайза с пометкой «исполнено», после чего бесшумно выехал со стоянки.
Он не знал, какой черт его дернул остановиться именно у того самого кафе. Желание выпить неплохой черный кофе, чтобы ощутить на языке приятный вкус горечи. Расслабиться? Или же в надежде увидеть ее? Ту, что за одновременно слишком долгое и короткое время успела просочиться под кожу, ядовито-сладкой патокой разлиться по венам, вынудив его принять непростое и только одно-единственное верное решение.
А ведь он не забыл.
– Бл*дь! – с размаху ударил ладонями об руль и с шумом втянул носом воздух, пригладил назад упавшие на лоб пряди черных волос.
Фрейзера считали эгоистом. Бездушной, опасной и в той же мере необходимо-нужной машиной для ликвидации живого объекта. Мать твою, да он сам считал себя таковым, но с ней, с ней позволил себе стать другим.
Она завлекла его, играючи открыла иные стороны его характера, и это могло и стало проблемой.
Огромной, черт возьми, задницей и западней.
Его западней.
Мужчина поморщился, вспомнив предпоследний заказ, когда у него дрогнула рука, ненамеренно продлевая предсмертную агонию пожилой женщине и его объекту, которую, согласно информационным каналам Компании, заказала собственная дочь. С целью скорейшего овладения квадратными метрами родной и такой ненужной, мешающей матери.
Нет предела человеческой подлости.
Будь у Фрейзера полноправный выбор, его объектом стала дочурка. Впрочем, если у нее не имелось ребенка, а у женщины тяжелая, затяжная болезнь, на одну меркантильную тварь в мире стало бы чище.
Но вместе с тем, именно эта история подтолкнула его к окончательному решению уйти и оставить свою веселую, ласковую, невинную девочку.
Назад пути нет.
Он дал ей шанс на нормальную, спокойную жизнь. Шанс на то, чего так рано или поздно хотят абсолютно все женщины. Любящего мужа, детей и для полного счастья ― собаку. То, чего именно он дать не мог.
На хер все.
Тихо хлопнула дверь машины.
Застыв на пороге кафе, Фрейзер оценивающе оглядел полупустое помещение и занял место у дальнего столика, лицом к тому, где несколько лет назад сидела она.
Одинокая, одетая в простые светлые рваные джинсы, черную толстовку и кроссовки, и что-то увлеченно читающая на лэптопе.
Он помнил тот день так отчетливо, будто это было только вчера.
Ничего удивительно в связи с тем, кем он является.
Он помнил, как периодически ее пальцы лихорадочно быстро набирали некий текст, черные волосы, закрученные в небрежный пучок, смешно двигались в такт отстукиванию
