для здоровья», – сказал он жене и с еще большим нетерпением стал ждать новостей, так сказать, «на ближнем фронте», своем профессиональном. Случиться там может, конечно, всякое, но хотя бы без риска для жизни.
Да и сам Франко Рицци как-то перестал вспоминать перспективы вероятной работы Кранцева в своей конторе. Сообщение Артема о предложении Олега Бережного о сотрудничестве между двумя адвокатскими конторами он воспринял с деланым энтузиазмом, тепло поблагодарил за контакт, но не спешил им воспользоваться. Сказал, что все пригодится, как только устоятся его дела с другими партнерами. Обжегшись на кипяченом молоке, он стал дуть на воду, осторожничать. Понял, что не все русские каналы – золотая жила. Еще большим разочарованием была реакция Джона МакТеррелла на его доклад о результатах поездки в Москву. В первый день после возвращения из Москвы они с женой удостоились очередного приглашения в великолепный зал ресторана «Ричмонд», чтобы отметить «успех» командировки. Старик светился удовольствием и смаковал детали будущего открытия офиса в Москве, подливая супругам в бокалы сначала марочное шампанское, а потом многолетнее миллезимное бургундское. Странным Кранцеву показалось то, что после этого шикарного ужина судовладелец надолго исчез «с радара» – вопреки обыкновению больше недели не звонил через день Светлане и не отвечал на звонки Артема. А когда позвонил, то не предложил, как всегда, заехать к нему «на чай» и усталым, извиняющимся голосом пробубнил, что его американские партнеры «пока не согласились открывать офис в Москве; слишком туманная там обстановка». Что ж, сказал себе Кранцев, по крайней мере в ближайшее время мне не грозит стать успешным предпринимателем. Придется переквалифицироваться «в управдомы», как незабвенный Остап Бендер. Как ни странно, от этого предчувствия ему полегчало. Если в Москве обстановка кому-то казалась туманной, еще более смутным было его ощущение туманных преимуществ занятия бизнесом. Наверное, это больше подходит Сашке Березину, заключил он.
Обычным солнечным днем, в конце июня, на стол гендиректора ООН легла папка кадровой службы с проектами очередных назначений. Подписав несколько бумаг, Иван Ефремович остановился на постоянном контракте Алексея Торопова, пожевал губами и отложил авторучку. Что ж, тесть-академик… звонил на прошлой неделе, просил за зятя, покалякали о том о сем. В секретариат министра уже звонили из администрации президента, и постпред должен вот-вот получить указание поддержать данное предложение. Никакой самодеятельности, никакого риска. Все складывается славненько. Иван Ефремович довольно улыбнулся и протянул руку к телефону, чтобы так, на всякий случай, звякнуть своему доверенному лицу Люсе Пахомовой.
– Людмила, как дела? – ласково спросил он и, услышав, что «все в порядке», спросил снова: – Ты Кранцева такого знаешь из постпредства? Как он? Чей человек?
Пахомова была не в духе, завал работы,
