новании четырехсотлетия династии Романовых, чуть ли не в присутствии самого императора! А ведь хотел романтический ужин при свечах устроить… И нашел, из-за чего скандал устраивать, придурок! Про предков его она не так сказала, видите ли!»
«Так, а который все же час?» – подумал он и обвел взглядом спальню. Искать пришлось тщательно, спальня была не его, а дедова. Как и вся квартира, впрочем. Именно здесь он вчера и планировал устроить романтический ужин. А где ж еще? Квартира деда располагалась на Миллионной, и идти от Зимнего было буквально два шага!
Сюда же он и приплелся после окончательного, как ему казалось, разрыва с Леночкой. Жизнь выглядела лишенной всякого смысла, и он позвонил деду. Тот всегда был для Алексея несокрушимой скалой, опорой мироздания, командам которого послушна сама реальность. И дед не подвел ожиданий внука. Примчался, выслушал, велел не раскисать, а, напротив, быть готовым завтра идти на штурм. Просить у любимой прощения раз за разом, пока не простит. А главное – планировать разговор, вести его самому, а не оставлять на волю случая. А потом снова восхищаться Леночкой и снова просить прощения.
Дав такой наказ, дед собрался уходить по своим делам, но вдруг напоследок, немного помявшись, извлек из потайного сейфа невзрачную и потрепанную общую тетрадь. И велел внуку почитать перед встречей. Мол, родом гордишься? С любимой из-за этого поругался? Ну, так вот тебе мемуары твоего прапрадеда, основателя рода Воронцовых, легендарного Американца. Читай и знай, чем роду реально гордиться стоит, а что так, мелочь неважная…
Уже в дверях дед снова повторил, что мемуары подлинные, он сам давно, еще в детстве, в самой середине сороковых, лично видел, как Американец в этой тетрадке писал. Только вот читать эту тетрадку положено лишь членам рода. Да и то – не всем.
И ушел, напутствовав: читай, мол, Леша, да не засиживайся!
Алексей так и сделал. И удивился, потому что мемуары прапрадед отчего-то писал в виде какого-то фантастического романа. Мол, он пришелец из альтернативной реальности. Так и начал: «Зовут меня Юрий Воронцов, и хотя я известен как автор нескольких фантастических рассказов, то, что я пишу дальше, самая что ни на есть чистая правда. Родился я в 1976 году…»
Дальше книга повествовала о юности Американца, якобы прошедшей в вымышленном мире альтернативной реальности. Как он рос, как изучал химию и энергетику, как влюблялся и разочаровывался. Как постепенно стал настоящим «фанатом» всего американского – от учебников и фильмов, до образа жизни. И как, приехав в Америку по делам, перенесся в результате какого-то природного катаклизма из Нью-Йорка 2001 года в Нью-Йорк года 1895-го.
А затем начиналось, судя по всему, описание реальной биографии Американца, хоть и с деталями, мало кому известными. Пропускной пункт на острове Эллис, больше напоминающий современнику концлагерь, получение гражданства, быт нищего эмигранта, занимающегося электрификацией железной дороги Балтимор – Огайо, влюбленность в Мэри Мэйсон, дочку владельца строительного треста, и демонстрация своих умений руководству компании. В результате – пост помощника Ганса Манхарта, главного инженера строительства, и трудный путь наверх… И крах, полный крах «буквально в пяти минутах от успеха».
Фредди Морган, соискатель руки Мэри и ее дальний родственник, не только устроил пожар, в котором погибло изобретение Американца и его друг Виктор Суворов, но и сумел присвоить изобретение Американца. Мало этого, он убедил окружающих, что это Воронцов – подлец, пытавшийся присвоить изобретение Фредди. Все отвернулись от Юрия, родня Мэри отказала ему от дома, а сама девушка обручилась с Морганом.
Шок был убийственным, но, будто этого мало, Том О’Брайен, лидер банды громил-ирландцев, которому поручили выставить Воронцова из города, намяв ему напоследок бока, самочинно решил «немного расширить задание» и попытался повесить Американца, выдав это за самоубийство.
Предок сумел вырваться от них, но принял решение научиться навыкам самообороны. В Нью-Йорке, «столице эмигрантов», он начал новую жизнь. Вместе с аптекарем Тедом Джонсоном он создал партнерство, запатентовавшее и производящее стрептоцид и мази на его основе.
Вернее, не только производящее, но и вовсю применяющее по всему городу. В их бизнес были вовлечены представители всех беднейших кварталов многонационального Нью-Йорка – негры, китайцы, евреи и многие другие. Американец нашел себе новую любовь, а со старым китайцем Фань Вэем почти подружился.
Параллельно, исполняя данное себе самому обещание, он учился стрелять. Тут ему невероятно повезло, его учителем оказался ганфайтер Генри Хамбл, один из лучших, наверное, стрелков того времени.
Все это было изложено так захватывающе, что Алексей читал до четырех часов утра, практически не отрываясь. События, описанные в тетради, заканчивались на том, что Фредди Морган, испугавшись того, как замечательно Воронцов выучился стрелять, заподозрил его
