style="font-size:15px;"> У Фроси были приготовлены заранее наряды на этот случай и она быстро поднялась в свою комнату. Там младшие сестры помогли ей нарядиться.
Разговор в горнице пока что велся без нее:
– Молодой гусачок ищет себе гусочку. Не затаилась ли в вашем доме гусочка?
– Есть у нас гусочка, но она еще молоденька.
По обычаю родители невесты должны были сначала отказывать и сват должен уговаривать. Разговор шел неспешный. Стол был накрыт богато. Наконец, настал момент позвать невесту.
Фрося вошла в горницу ни жива ни мертва.
– И красавица, и мастерица…. – слышала она все, словно под стеклянным колпаком.
Гриша сразу понравился ей. Статный. Высокий. Она Грише тоже понравилась сразу. Не высокая, как Дюймовочка. Красивая. Взгляд чистый, безхитростный.
Будущая теща предложила будущему зятю полный стакан кваса медового. Жених выпил все. Это было знаком того, что сделка состоялась. Все довольны. Жених оставил много подарков для всех будущих родственников.
По обычаю теперь родители невесты должны были поехать посмотреть на дом жениха. Убедиться, что он состоятельный.
После этого укладывалось приданое.
Две недели пролетели быстро. Андрей и Светмой отправились в дорогу нарядные с подарками для будущих родственников. Вернулись оба довольные и оба пьяные почти ночью.
Свадьба была назначена на первые числа декабря. Это был снежный морозный день. Светмой вышла на крыльцо, чтобы насыпать крошек в кормушку, прикрепленную к решетке палисадника и, по привычке бросив взгляд в сторону деревенской улицы, не сразу поняла почему испугалась. Стоять на улице было холодно, по
– этому женщина быстро перебежала двор, пополнила кормушку и бегом вернулась на крыльцо, взялась за ручку двери и резко развернулась. Как застывшая колонна стояла она и смотрела в сторону дома деда Василия. Не тянулся привычный дымок из трубы дома его.
Светмой кинулась в дом и крикнула Андрею:
– Поднимайся! Случилось что-то! Сходи быстрее к деду Василию. Слег наверное, печь протопить не может.
Андрей мигом вскочил с палатей, оделся, обулся и, нахлобучивая на ходу шапку, скрипнул воротами. Снег хрустел под ногами. Добежал до Василия и осторожно постучался. Никто не ответил и Андрей толкнул дверь. В маленькой ветхой избушке было холодно. Еле слышно кряхтел на печи дед Василий, а сказать ничего не мог.
Андрей первым делом зажег лучину, потом затопил печь и поставил греть воду. С пол часа сидел на скамье возле окна, опустив голову. Кто был стеной для него в его жизни? Этот дед Василий. Уходит он теперь, и Андрей остается без прикрытия. Сам по себе. Никто не отругает, никто не подскажет. Впервые в жизни по щекам текли слезы. Только дед Василий и имел право видеть слезы эти. Он хотел было приподняться, но не смог.
Андрей подбежал и поправил
