другого, но судящий только проявляет себя – подобно тому, как человек со всей силы ударяет по динамометру и, не зная, что это динамометр, думает, что наносит удар, а на самом деле только измеряется его сила. И когда человек это понимает, он может найти ещё одну отговорку; может странным образом держаться вечности, рассчитывая, что в вечности проявится, действительно ли он был обманщиком. Но что это доказывает? Это доказывает, что не является истинно любящим ни тот, кто не имеет в себе вечное блаженство любви, ни тот, кто не имеет истинное представление о серьёзности вечности. Если человек поддаётся этому порыву, то он немедленно увлекает его на низший уровень ограниченности, где последняя и высшая цель – не блаженство самой любви, но споры софистики. Но истинно любящий всему верит – и всё же никогда не обманывается.
1 «поскольку каждый, кто обладает этим знанием, так же должен думать»] Филлипийцам 3:15
2 «боялся больше всего»] Сократ. Платон, Апология, 29.
3 «не судите, да не судимы будете»] Матфея 7:1.
Глава 3 Любовь всего надеется – и всё же никогда не постыдится
«Любовь всего надеется». 1 Кор. 8:7
Множеством притч и символов речи Священное Писание пытается различными способами придать нашему земному существованию достоинство и торжественность; дать ему обрести воздух и перспективу через взаимоотношения с вечным. И это действительно необходимо. Ибо когда оставленная Богом суета земной жизни замуровывается в гордом самодовольстве, этот спёртый воздух сам по себе вырабатыаает яд. И когда в нашем временном существовании время в определённом смысле ползёт так медленно, и в то же время так неуловимо быстро, что мы никогда не замечаем его течения; или когда мгновение замирает и останавливается; когда всё, абсолютно всё сговаривается обратить наши мысли и нашу энергию в служение мгновению: тогда перспектива теряется, и это отрешённое, оставленное Богом мгновение временного существования, будь оно длиннее или короче, означает отпадение от вечного. Вот почему так часто в разные времена ощущалась потребность в освежающем, вдохновляющем, бодрящем дуновении, мощном порыве ветра, способном очистить воздух и рассеять ядовитые испарения; потребность в спасительном движении великих событий, которые спасают, взбудораживая застой; потребность в оживляющей перспективе великого ожидания – чтобы не задохнуться в мирском и не погибнуть в этом удушающем мгновении!
Но христианство знает только один путь и один выход, причём оно всегда знает путь и выход; именно с помощью вечности христианство в любой момент может получить воздух и видение. Когда суета усиливается именно потому, что мгновение растягивается, когда она стремительно мечется в мгновении, которое в понимании вечности стоит на месте, когда труженики сеют, и жнут, и снова сеют, и снова жнут (ибо суета пожинает многократно), когда труженики наполняют свои житницы собранным
