о подобном, по большей части просто крутили у виска, что приводило Акакия в большое расстройство. Но тут уж ничего не попишешь.
Убедившись, что девчонки убежали, Акакий выбрался из своего укрытия и потихоньку стал пробираться вслед за папой Агатки к выходу. Пусть взрослые домового и не видят, а вот мелконькие-то ещё вполне могут приметить, и осторожность не помешает.
В его голове вновь сами собой начали всплывать воспоминания о его первом дне в нынешнем доме…
Глава 4. Акакий продолжает знакомиться с новым домом
Отойдя от изумления, Акакий направился обратно ко входу в этот огромный дом.
Вокруг было на удивление тихо. Похоже, в доме кроме матери с ребёнком – никого. Акакий резонно рассудил, что обыкновенно они вряд ли живут в таком большом доме одни, а значит, стоило воспользоваться случаем, чтобы спокойно обследовать новое место жительства и, в идеале, найти наиболее уютный и неприметный уголок, – будущее пристанище Акакия на ближайшие пару веков, если, конечно, повезёт.
В серой стене левее больших ворот располагалась открытая настежь дверь, – поменьше, но тоже очень мощная и железная, как и ворота. Убедившись, что мать занята ребёнком, не особенно обращает внимания на окружающее и заходить в дом не собирается, Акакий прошмыгнул внутрь.
Прихожая, если это была она, оказалась явно мала для этих целей. Небольшое помещение с лестницей, ведущей на второй этаж, было сплошь заставлено и завешено бесчисленным количеством обуви и верхней одежды самого разного размера и фасона.
«Ишь, бардак какой развели!» – скривился Акакий и торопливо похромал к лестнице мима раздражающего беспорядка. Еще одну дверь сразу напротив входа в прихожую, он проигнорировал. «Успею еще в подсобку заглянуть, всё одно ей никто не пользуется, раз с другой стороны огородной утварью заставлена».
По ступенькам, высоким даже по людским меркам, взбираться было сложно. С трудом справившись с подъёмом на второй этаж, Акакий обнаружил себя на большой и широкой веранде. На втором этаже было ощутимо жарче, чем внизу, и раскрытые настежь окна, видимо, не очень-то спасали от зноя. «Может, поэтому мать с младенчиком-то в подклете и отсиживаются? – задумался он, – спасаются от жары?».
Веранда оказалась вполне себе приличной и обжитой. Здесь стоял длинный обеденный стол, окружённый множеством стульев; вдоль стен – красивые подвесные и напольные шкафчики с разной посудой, и… странный гладкий белый здоровенный ящик, поставленный на попа. Акакий пожал плечами, огляделся.
По всему выходило, что это обеденная комната. Одна беда – и здесь ничего похожего на мало-мальскую печурку или хотя бы железную компактную буржуйку не было. Как и непременного для чаепития пузатого самовара.
Разочарованный Акакий направился к ещё одной, на этот раз уже деревянной, двери. За ней оказалась большая комната, смежная с двумя комнатами поменьше. Акакий присвистнул: во всех трёх светлицах на полах
