ельзя отклоняться от нашей цели. Ты всё погубишь.
– Два часа меня не спасут, – покосилась Оника на собеседника – расписанный рунами череп, притороченный к её поясу. – Если этот парень тот, кто я думаю, он поможет мне.
– С вероятностью пятьдесят процентов, – хохотнул Ану. – Кстати, тебе не кажется, что твой певец без ума от партнёрши? И она вовсе не та, кого ты ищешь. Гарантированно говорю.
Оника взглянула на вокалиста с раздражением.
– Рой! Рой! Рой! – скандировала толпа.
Певец замер на краю сцены, а рядом с ним, тяжело дыша, застыла со счастливой улыбкой черноволосая девушка. Оба в мрачных одеждах и с макияжем, который некоторые смертные могут счесть устрашающим. Особенно если бы столкнулись с этой парочкой где-нибудь в тёмной подворотне.
«Парень достоин одеваться как подданный Короля Ночи, а девчонка – нет. Голосок слабоват, эмоции наигранные. Пустышка», – фыркнула Оника мысленно. Вот кого она с удовольствием бы высушила, но, к сожалению, нельзя себя выдавать.
Настроение ещё сильнее испортилось, когда Рой вдруг крикнул:
– Друзья мои! Следующую песню я хочу посвятить чудесной девушке, которая поёт. – Он повернулся к певичке: – Кристи, для тебя…
Стадион вновь заполнил волшебный голос, но теперь в нём звучала нежность. Большая часть прожекторов погасла, остался лишь молочный диск, в центре которого Рой пел своей подружке. А потом на затянувшихся мраком трибунах начали вспыхивать звёзды: люди зажигали огоньки.
Оника презрительно фыркнула от этих сопливых нежностей. Она расправила крылья и полетела в сторону истинного ночного светила. Хватит с неё этих сценических подделок. Ану прав: на этого парня не стоит полагаться.
Два года спустя. Люблин, столица Итлии
В университетской столовой сегодня было традиционно пустынно. Не то, чтобы студенческая братия не любила поесть, просто рядом с универом – огромное количество кафешек на любой вкус. Мы с Эльвирой обычно обедали в «Морском» – уютном заведении в тенистом парке со встроенными в стену аквариумами. Подруга обожала морепродукты и считала их очень полезными для здоровья. К тому же там иногда появлялся Герт – плечистый блондин с журфака, по которому Эльвира уже четвёртый год сходила с ума. Хотя, как по мне, занятие это было абсолютно бесперспективное. Герт в последнее время всерьёз увлёкся нашей однокурсницей и признанной красавицей универа – Агатой Жемчужной. Именно по этой причине «Морской» вдруг стал Эльвире немил. Влюблённая парочка начисто отбивала ей аппетит.
Выбор места, где можно перекусить, был извилист и тернист. Подруга предавалась поиску с самого утра, мешая мне слушать преподавателей. Она с маниакальным удовольствием разнесла в пух и прах прилегающие к универу недорогие кафешки из-за их многолюдности, отвратительного меню и качества обслуживания. Потом перешла на заведения с ценами «не для всех». «Коромысло» она отвергла сразу – там, конечно, обедали студенты из «приличных семей», но оказалось сильно накурено. В «Королевской поступи» собиралась элита элит нашего универа, которая не очень приветствовала чужаков, а у «Остролиста» – сама ценовая политика являлась мощным отсеивателем.
После долгих стенаний, вздохов и проклятий в адрес Агаты Эльвира всё же решила почтить своим присутствием нашу столовую. К сожалению, стенала она так громко, что профессор Андрус Всеной попросил нас покинуть аудиторию.
Жаль, конечно. Всеной прочитал пока лишь пару лекций, но я успела влюбиться в «Историю управленческой мысли». К тому же я искренне не понимала, что не устраивает подругу в нашей столовой. По своей малолюдности она могла дать фору «Остролисту», сервиса в ней почти не было, так как всё строилось на самообслуживании и буфетчице Зои. Ну а что касается меню, так Эльвира всё равно почти ничего не ела, а я могла позволить себе лишь кофе.
Войдя в просторный и пустынный зал, мы спокойно выбрали себе вполне неплохое местечко. Столик выглядел не таким исцарапанным, как его пластиковые соседи, стулья почти не шатались, а из окна виднелся университетский сквер с деревьями, которые осень уже начала покрывать позолотой.
– Ты только посмотри! – Эльвира ткнула меня локтем, и кофе выплеснулся на мой джемпер.
Подруга во все глаза уставилась в окно. На кирпичной дорожке стояла Агата и недовольно что-то говорила застывшему перед ней истуканом Герту. Тот был на две головы выше нашей аристократки, что не мешало ей выглядеть так, словно это она смотрит на парня сверху вниз. Герт слушал, и его лицо всё больше каменело. Наконец, он что-то коротко сказал, развернулся и быстро пошёл прочь. Агата презрительно скривила губы и направилась в другую сторону.
– Ну, всё, Инга! Это мой шанс, – возликовала Эльвира и бросилась к выходу. На столе остались её недоеденный салат и початая банка тоника.
В шею кольнуло, да так сильно, что
