баланс держать.
Да как то, заснул в «плохом» настроении и проснулся в другом мире.
С удивлением обнаружил, что тело не его вовсе. Руки гладкие, ноги ладные, отродясь таких не было у него. Изумился Лесовичок, подошел к окну и ахнул. Под ним три этажа, а то и четыре. А в ста метрах лес его родной стоит, да тоже какой‐то не такой.
И вспомнил Лесовичок, что вчера, делая обход леса, увидал надломленную ветку, да так рассердился, что выпалил в сердцах: «Да чтоб вас…»
Даже вспоминать не хотелось это выражение…
Вышел из дома Лесовичок, идёт, недоумевает…
Глядь, из соседнего подъезда женщина вышла. Пригляделся, а это Кикимора болотная. Да какая…
В шляпке, на каблуках, но серьёзная или скучная, серая какая‐то.
И замелькало перед глазами…
То эльфа знакомого увидит, то русалку речную свою, то Фею.
Идут молча, о чем‐то своём думая.
Но все в человеческом обличье, а вокруг голов – серые шары.
Побежал Лесовичок в лес, а вместо него стоят скромно несколько десятков деревьев с закопчёнными стволами от костров, а между ними стоят железные коробки на четырёх колёсах да магазины огромные, супермаркеты называются. Ни ягод тебе, ни грибов.
Всё в супермаркет, видать, снесли.
А небо-то серое, задымлённое, и дышать тяжело, да и нечем.
Испугался Лесовичок, не знает, что делать…
Выбежал он посередь улицы и давай орать: «Люди, что же вы наделали?! Куда лес дели? Задохнётесь же…»
А никто не слышит, идёт каждый в уме…
Побежал тогда Лесовичок к речке.
Глядь, а её и след простыл. Ушла река‐то, даже следа нет…
Совсем Лесовичок духом поник…
И горько разрыдался, и стал просить прощения у реки, у деревьев, у всей природы, у Солнца, у Земли-Матушки, прося о помощи…
Просил и плакал, плакал и молил Небеса о чуточке Любви, вернулась чтоб, и ожило пространство всё вновь.
Так и уснул под деревом, опустошённый.
А утром проснулся Лесовичок и ахнул. Ручки, ножки те же.
А сам под ёлкой сидит. Всё лицо в слезах. А птицы поют над головой. А Солнца луч гладит по макушке, не печалься, мол…
Смотрит – и речка полна да хороша.
Хочешь, сейчас пей. Зачерпывай ладошками и пей, сколь душеньке твоей угодно.
Деревья с золотыми стволами стоят, горят в солнечном свете и звенят.
А воздух…
Нет слаще его, слаще мёда, слаще всего.
И захватило дух от осознания, какой красотой наполнена Мать Земля.
И пришло откровение трепетное, любовью зажигая сердце ко всему живущему ныне на этой планете.
И теперь слёзы радости и благодарности лились из его удивлённых глаз, оставляя горячие следы на щеках его, будя сердце, душу и оставляя в нём трепет жизни живой.
А навстречу Кикимора, обычная, весёлая шутница.
Идёт, с травушкой разговаривает да песни поёт.
– Здравствуй, Кикиморушка, – л асково поприветствовал её Лесовичок.
– Здравствуй, Леший, всегда пеший, – смеётся.
А глаза у обоих сияют от переполнявшего их счастья,
От солнечного утра,
От стройной берёзы,
От пахучей ели,
От стрекозы белой.
И летят в потоке мысли золотые,
Растворяя сон тот, который не просили.
Ура! Любовь!
Бельчонок
В лесу пахло смолой. Верхушки золотились, качаясь от ветра. На полянках краснела земляника, а по всему лесу летали и пели птицы.
Разноголосый хор радовал слух. Тут и дятел со своим постукиванием. Тут и скворушки-пересмешники.
А вот птица-пичужка насвистывает.
В зарослях пыхтит фазан. И изредка перекликаются вороны.
А соловушка заливисто выводит трелями серенады.
Затерялось озеро небольшое среди сосен и берёз. На том озере уточки плавают, покрякивают. А на островке, посередине озерца, стоит цапля на одной ноге. Изредка крылами взмахивает, с ноги на ногу переступает да головой вертит в разные стороны.
А на краю озерца дуб раскинулся. Огромная крона, сильный большой
