воды. Причем великолепной, что весьма редко в пустыне, где вода обычно солоновата.
Верблюдов вдоволь напоили, потом, вставив им в ноздри что-то вроде воронок, принялись насильно вливать в них воду. Операция неприятная для этих двугорбых бедолаг, но совершенно необходимая для пополнения их внутренних запасов.
Сразу после заката караван, увеличившийся на двух беговых мехари, купленных маркизом, и основательно запасясь водой и провизией, покинул Берамет и направился на юг. Пустыня, казалось, стала еще суше. Не попадалось больше ни скал, ни чахлой растительности, ни мелких зверьков. Только песчаные барханы, за которыми вырастали все новые и новые.
– По-моему, местность постепенно понижается, – заметил де Сартен, ехавший стремя в стремя с Беном.
– Наверное, мы едем по дну древнего океана, – ответил еврей.
– Вы тоже считаете, что в незапамятные времена Сахара была покрыта водой?
– Так многие говорят, маркиз.
– А вот ученые в этом сомневаются, мой дорогой Бен. Сахара находится на высоте примерно четырехсот метров над уровнем моря. Вода никак не могла стоять на такой высоте, даже если бы пустыня сообщалась с океаном.
– Но здесь же есть и низменности.
– Есть, не спорю. Однако их немного.
– Какое же объяснение предлагают ученые люди?
– Они утверждают, что Сахара, подобно пустыням Туркестана и Гоби, стала таковой вовсе не из-за понижения уровня воды. Напротив, она возникла вследствие подъема геологических пластов в доисторические времена. Песок же образовался в результате эрозии скал под действием воды и ветра.
– Может, они и правы, маркиз. В Сахаре много скальных пород, притом довольно мягких. О, кстати!
– В чем дело?
– Видите во-он ту скалу впереди?
– Вижу.
– Это Красавица Афза.
– И что?
– Историю о ней знают в Сахаре все, от мала до велика.
– Мне она незнакома.
– Это повесть о страшной мести.
– Расскажете?
– Извольте, расскажу на стоянке, маркиз.
Пустыня по-прежнему сохраняла тоскливую однообразность. И жара никуда не делась. Воздух был неподвижен, а если изредка и налетал порыв ветра, он обжигал так, что перехватывало дыхание. Переход продлился до рассвета. Де Сартен стремился во что бы то ни стало догнать караван.
Едва занялась заря, путешественники поставили палатки и спрятались в них, чтобы поесть и отдохнуть. Пока Рокко готовил сытный завтрак, состоявший из бобового супа и оладий, Эстер сварила восхитительный мокко и подала его вместе с отличным коньяком, фляжку которого маркиз никогда не забывал прихватить в дорогу.
– Что же, друг мой Бен, вот и стоянка. Жду обещанной истории, – напомнил де Сартен.
– Давайте ее расскажу вам я, маркиз, – предложила Эстер.
– В таком случае я удвою внимание. Афза была женщиной, я правильно догадался?
