сынок, очень хорошо. Я уже беседовал с докторами из Штатов, хирургами-ортопедами, которые…
– Можешь для меня кое-что сделать, папа?
– Все, что пожелаешь.
Прежде Тревор с отцом не особо ладили. Не будь сейчас молодой человек так глубоко погружен в собственные мысли, он заметил бы значительную перемену, произошедшую с Джорджем.
– Проверь список убитых, раненых и пропавших без вести. Выясни, выкарабкался ли сержант Ричард Страуд.
– Сынок, тебе не следует волноваться…
– Выполнишь мою просьбу? – простонал Тревор, чувствуя почти физический дискомфорт от посещения отца.
– Да-да, конечно, – поспешил заверить Джордж, видя растущее беспокойство сына. – Страуд, говоришь?
– Да. Ричард Страуд.
– Твой друг?
– Да. Всем сердцем надеюсь, что он не погиб. В противном случае его смерть будет на моей совести.
– Как такое возможно, Тревор?
– Потому что последнее, что я помню, – это то, как я завалился спать на его койке.
– Пссс, Страуд! Не спишь, приятель?
– Нет, – последовал ворчливый ответ. – Ради всего святого, Ловелас, сейчас три часа ночи. Ты пьян, что ли?
– А не пропустить ли нам по стаканчику?
Ричард Страуд сел на своей койке, прогоняя остатки сна.
– Те еще выдались выходные, а?
– Прекрасно провел время. Ты когда-нибудь испытывал оргазм?
Страуд засмеялся.
– Ты чертовски пьян. Давай я помогу тебе снять брюки.
– Оргазм, оргазм. Помнится, за прошедшую ночь я пережил три. Или четыре?
– Четыре? Это рекорд даже для тебя, не так ли?
Тревор нацелил дрожащий палец прямо на кончик носа Ричарда.
– П-послушай-ка, С-Страуд. Т-ты всегда д-ду-маешь обо мне с-самое х-худшее. Я о выпивке тебе говорю. Оргазм называется. Мешаешь водку с ликером и… Я уже без брюк или как?
– Будешь, если по очереди поднимешь ноги.
– Ох! – Тревор Рул повалился на койку Ричарда, увлекая того за собой и глупо ухмыляясь. – Знаешь Беки?
– А мне казалось, ее зовут Бренда, – отозвался Страуд, высвобождаясь из хватки приятеля.
– Ах да. Когда я теперь о ней вспоминаю, мне думается – я точно уверен! – что ее имя Бренда. И у нее отличные ножки. – Он похотливо подмигнул Ричарду, пока тот стаскивал с него рубашку. – А бедра какие сильные! Понимаешь, что я имею в виду?
Страуд лишь засмеялся и покачал головой:
– Понимаю, конечно, но не считаю, что полковник Дэниелс пришел бы в восторг, узнав, как ты тут разглагольствуешь о сильных бедрах его дочери.
– Мне кажется, я ее люблю, – заявил Тревор с серьезностью, на которую способен только очень пьяный человек. Заявление было подкреплено громкой отрыжкой.
– Не сомневаюсь. На прошлой неделе ты был влюблен в
