к которому никогда нельзя приблизиться или отдалиться от него. Перед непостижимым божественным, из которого создано все наше существо, подобным структуре глины, из которой гончар создает нашу форму.
Пока ты представляешь себе путь, который отделяет тебя от божественного, ты готовишься к длительному блужданию, и это блуждание никогда не закончится, потому что чем больше ты думаешь, что приближаешься к божественному, тем больше оно ускользает от тебя.
Шива непостижим, недостижим, и все же невозможно дистанцироваться от него, потому что по сути ты – это Шива. Ты приветствуешь меня, ты приветствуешь божественное, которое связывает нас, как земля, по которой мы оба ходим, как небо, в котором теряется наш взгляд.
Дэви сделала долгую паузу. Она смотрела на меня так, словно ее слова постепенно проникали в мое сознание. Она говорила медленно, тихим голосом, как рассказывают сказку ребенку. Я посмотрел на нее и вдруг понял, что меня привел сюда очень длинный путь. Я вспомнил образ бритвы, который она использовала, и спросил себя, хватит ли у меня смелости следовать этому учению. Я не мог себе представить, как она могла бы вызвать во мне реакцию сомнения, неприятия и ненависти, которую она предсказывала. Я вдруг подумал о Калу Ринпоче, который дарил мне свои учения, не подвергая меня ужасным испытаниям. Это правда, что западные люди часто нетерпеливы в своих поисках и что Калу Ринпоче научил меня терпению. Я видел, как многие западные люди приезжали и, проведя три или четыре дня в монастыре, отправлялись на поиски учений, требующих меньшего времени для овладения ими. Дэви снова заговорила тем же спокойным голосом:
– В тантризме, по сути, нет ни храма, ни Бога, ни догм, ни убеждений. Существует только огромная пуповина, которая объединяет каждое существо и каждый предмет в божественном. Пережить пробуждение – значит увидеть это во всей полноте, хотя бы на секунду. Пережить великое пробуждение – значит постоянно развиваться в этом едином бесконечном пространстве, с которым связано сознание, когда Шива и Бхайрави становятся единым целым, когда экстаз их союза заполняет сознание, открытое так широко, что оно уже не может сказать: «Я – сознание, я безгранично, я – божественное в своей полноте».
Сознание – это место поклонения. Сознание – это священный текст. Сознание – это путь. Сознание – это место жертвоприношения. Сознание – это огонь. Сознание – это место ритуального единения. Сознание – это место самадхи. Сознание – это пробуждение. Сознание – это обитель богов. Сознание – это время. Сознание – это пространство. Сознание – это кувшин, сосуд, из которого вытекает божественное.
А что делает поклоняющийся? Он очищает храм. Как? Попросив всех, кто вечно сидел там, уйти, чтобы он мог подмести, омыть свежей водой, взятой из реки, камни, разбросать лепестки роз. Очень быстро поклоняющийся начинает обращать внимание на тех, кто сидит в его сознании и отказывается покидать этот храм. Почему они это делают? Потому что, как и мы, они боятся. Именно из-за страха сознание остается захламленным. Это не маленькие
