style="font-size:15px;"> Красавица вспыхнула, словно прочитав его мысль. Снова заиграла музыка и Дрэго, взяв её за руку, переспросил с мягкой настойчивостью:
– Вы уверены, что «кажется»? Наверное, этот?
Приблизившись друг к другу они завальсировали, непринужденно встроившись в ряды танцующих. Аврора смотрела в его глаза, излучая таинственный свет и мечтательность.
– Расскажите мне что-нибудь, – попросила она.
«Рассказать, как я люблю?» – подумал он, а вслух произнёс:
– Дорогая! Сердце живо —[8]
В муке страстного порыва —
Тем, что свет любви нетленной
Вижу я у вас в очах.
А без вас я – жалкий прах…
Он ощутил, как поэтические строки коснулись самых тайных струн её сердца. Еле уловимый вздох вылетел из полураскрытых губ, и лёгкая дрожь прошла по её телу. Весь мир затих, будто они остались только вдвоём. Не было ничего кроме её блестящих, как звёзды глаз и музыки. Аврора уловила его призыв и ярко зарделась. Пара кружилась в ритме вальса, нежась в лучах окутавших их тела чувств. Она двигалась легко и уверенно. Тогда он уже знал – эта девушка будет принадлежать ему.
Дрэго вздрогнул и очнулся. От его резкого движения часть воды с мыльной пеной выплеснулась на пол.
– Повторяющийся сон! Что там было? – в озарении воскликнул он, почему-то злясь на себя. – Этот чёртов сон! Вспоминай… вспоминай… вспоминай…
Привыкший всему находить рациональное объяснение Дрэго, пошёл по самому простому пути – он закрыл глаза и целиком сосредоточился, опять мысленно возвращаясь в недалёкое прошлое.
Небо полыхнуло. Яркое разноцветное свечение озарило его синеватую черноту. Звёзды, такие яркие и далёкие, замигали под музыку галактики: тягучую, обволакивающую, заунывную. Трубный низкий гул всколыхнул каждый атом мироздания. Природа замерла. С микроскопической точки начало расширяться пульсирующее свечение, постепенно обретая чёткие очертания. Образовавшаяся ярко-синяя воронка со страшной силой затягивала всё, что попадало в неё. Казалось, этот мощный космический водоворот камень за камнем затянет всю Землю.
В центре небесного вихря возникла висящая в воздухе девичья фигурка. Атом в бушующей стихии. Несмотря на хаос, царивший вокруг, она спала, безмятежно скрестив руки на груди. Жестокие порывы ветра словно обходили её стороной, даже не колыхая подол её тёмно-бордового платья.
В голове, о стены подсознания, билось только одно слово: «Спасти… Спасти… Спасти…»
Из воронки донёсся до боли знакомый голос:
– Ты же просил о ней позаботиться?
К этому голосу присоединились и другие. Их хор мрачным предвестником надвигающейся беды начал разрастаться и звучать одновременно отовсюду и ниоткуда.
Это видение всегда оставляло после себя некое отвратительное ледяное послевкусие и стало для Дрэго однотипным кошмаром.
– Снова этот сон, – просыпаясь,
Аймерик де Пегильян.
