даваться, как все это в ней помещается. Прежде всего в глаза бросались старые книги. Огромные, каких я раньше не видел.
Мы дошли до конца коридора. В глубине, за изъеденным жучками прилавком, сгорбленный старик вертел перед моноклем перстень. Затем он попробовал его на зуб, словно хотел окончательно удостовериться в качестве, и спрятал в деревянную шкатулку. После чего прикусил желтым зубом очередное кольцо и, по-видимому, остался недоволен, потому что бросил его в другую шкатулку, к безделушкам.
– Вечер добрый, – сказал Полито, когда мы подошли к прилавку почти вплотную.
Эммет с любопытством взглянул на нас:
– Так-так-так… Кто к нам пожаловал! – Голос у старика был такой же скрипучий, как полки стеллажей в его лавчонке. В таком месте достаточно искры, и все сгорит быстрее, чем волосок в печи. – Давненько не видались, друг Полито!
– Занят был.
– Не-е-е… не верю. Опять попался, а?
Я сделал шаг вперед, чтобы старик меня заметил. Я не болтать пришел. Эммет что-то смекнул и, оглядев меня с головы до ног и составив себе впечатление, снова обратился к Полито:
– Чего вам?
– Я пришел забрать свое, – сказал я.
– Не-е-е… Приятель твой? – На меня он даже не взглянул. Как будто Полито был один.
– Твои ребята забрали у него медальон, который ему, похоже, дороже жизни.
Старик раскрыл глаза от удивления, но тут же взял себя в руки.
– Это так? – наконец обратился он ко мне.
– Да.
– Так-так-так… Мальчик с монетой…
– Это медальон. Он у вас?
– Ого. Он со мной на “вы”, – язвительно отозвался тот. – Дай-ка угадаю. Сирота? Из хорошей семьи? Видел жизнь в розовом свете, а теперь приходится изучать остальные оттенки, а? – Смех у него был ломкий и скрипучий, точно несмазанная дверь.
– Вы ничего обо мне не знаете.
– Ошибаешься. Я знаю, что ты ищешь монету и готов на все, лишь бы вернуть ее, так?
– У вас она или не у вас?
– У меня, – признал он просто.
Молчание расползалось, как его тонкие губы.
– Так верните.
– Послушай, мальчик. Ты на вид неглупый, так что, наверное, поймешь: это магазин. Здесь никто никому ничего не дарит. Здесь покупают и продают.
– Вернуть чужое – это не подарок.
– Не-е-е… совсем наоборот. Я за этот медальон заплатил неким очаровательным юношам кругленькую сумму. А ты что дашь?
– Что вы хотите?
– Мне нравится твой новый приятель, Поли. Смотри, мальчик, я не вор, и если ты поклянешься, что медальон и правда был твоим…
– Он мой, – отчеканил я.
– …я сделаю исключение и продам его по той же цене, по какой купил.
Краем глаза я видел, что Полито еле заметно отрицательно качает головой.
– Сколько?
– Пятьсот песет.
– Вы
