любить человека, который отказался от тебя и бросил! Ты должна следовать за мной!
Реция, дрожа, закрыла руками глаза, ей стало страшно! В ее душе разбуженное греком сомнение боролось с верой в клятву Сади, и вера пересилила сомнение!
– Сколько угодно призывай свое дьявольское искусство, чтобы мучить меня и заглушить мою любовь, тебе это не удастся! Сади – мой! Если бы он меня бросил, это было бы для меня смертью!
– Пойдем! Я увезу тебя отсюда! Ты должна сама, своими глазами, убедиться в истине моих слов, сомнение будет гибельно для тебя, – сказал грек. – Но что бы ты ни видела, не говори ни слова, вот единственное условие, какое я требую от тебя!
– Я не поеду с тобой! – вскричала Реция в отчаянии.
– Ты должна идти! Или ты не хочешь еще раз увидеть своего Сади? В эту ночь решится твоя участь, ты освободишься от своих страданий, когда увидишь все!
– Пусть будет так! – воскликнула Реция решительно. – Я иду с тобой!
– Встань на колени, чтобы я мог завязать тебе глаза!
– Я готова видеть все, что бы ни было!
– Ты должна увидеть все только на месте, куда я поведу тебя! Там я сниму повязку с твоих глаз, а теперь закрой покрывалом свое лицо!
Реция исполнила требование Лаццаро; она была в его власти, и к тому же внутренний голос побуждал ее следовать за ним! Если бы она в самом деле увидела Сади, один возглас, быстрое слово могли вызвать его к ней! Она предалась надежде освободиться, наконец, от власти ужасного грека! Покрывало, опущенное на ее лицо, закрывало и глаза. Грек, осмотрев, взял ее за руку.
Он вывел ее из комнаты, оставив ключ в дверях.
Печально последовала за ним Реция через коридор, вниз по лестнице и далее к выходу.
Лаццаро крепко держал руку Реции. Он довел ее до кареты, посадил в нее, и сел рядом с ней. Реция не видела, куда он ее вез.
Через какое-то время карета остановилась. Грек открыл дверцы и, соскочив на землю, помог Реции выйти из экипажа.
Глаза Реции были так плотно закрыты, что она не видела, как ярко освещены были окна дворца принцессы. Казалось, там праздновали блестящий пир.
Вошедшие во дворец Лаццаро и Реция услыхали обольстительные звуки музыки, доносившиеся к ним из отделенной залы.
Сади-бей, следуя приглашению принцессы, только что явился во дворец, чтобы перед своим внезапным отъездом в ссылку проститься с Рошаной. Она желала, прежде чем он отправится в далекую страну, на битву с арабским племенем, еще раз поговорить с ним и передать некоторые рекомендации к губернаторам Мекки и Медины, которые могли быть полезны ему.
Когда Сади получил приказ о ссылке, мысль о Реции сильно беспокоила его, но теперь он отправлялся на поле битвы, и Гассан, оставшийся в Константинополе, обещал ему в его отсутствие употребить все усилия, чтобы отыскать Рецию и защитить ее.
В эту ночь он должен был
