любимый? – спросила она.
– Как обычно. Постараюсь не разнести район в пух и прах. – Отто не сообщил, что чуть позже позади мастерской будет проведен Величайший Эксперимент. Конечно, стоило бы, но он этого не сделал. – А у тебя какие на сегодня планы?
– Хммм, – медленно протянула она, будто хорошенько обдумывая вопрос. – Сперва я собираюсь найти птицу, которая хоть немного знает о том, как чинить инкубаторы.
Когда ее намек остался без внимания, она проявила настойчивость:
– Ведь наш инкубатор сломался. Сломался! Такими темпами мне придется самой высиживать яйцо.
Отто в это время с увлечением читал объявление о продаже двуручных гаечных ключей.
– Может, мне самой попробовать? – продолжила Люсиль. – Я ведь кое-что смыслю в расстройствах.
– Устройствах. У-стройствах. Никогда не называй их расстройствами, ведь они не имеют ничего общего с этим, – Отто вздохнул и закрыл журнал. – Что ты там собралась пробовать?
– Починить инкубатор, дорогой. Наше яйцо остывает.
Семнадцать дней назад Люсиль осторожно поместила яйцо в инкубатор, который разработал и собрал Отто. Обычные птицы сами высиживали яйца и не могли позволить себе отойти от невылупившегося потомства дольше чем на несколько минут. Но Люсиль была слишком современной, чтобы перенять эту традицию. И все же каждые четверть часа она переворачивала яйцо, и оно становилось холоднее. И никаких «если», «и» или «но» по этому поводу.
– Исключено, – сказал Отто.
Он пересек гнездо, чтобы проверить большую коробку, сколоченную из фанеры, собранной на городской свалке. Коробка стояла на четырех крепких ножках и имела смотровое окно. Простой поворот ручки раскачивал подвижную полку внутри, тем самым переворачивая яйцо. (Если этого не делать, кажется, из яйца мог вылупиться пустоголовый птенец, а на это Отто никак не мог согласиться.) Самой выдающейся частью устройства был находящийся сбоку бойлер, наполненный водой и нагреваемый небольшой керосиновой лампой. Нагретая вода текла по трубам, расположенным внутри коробки, и держала яйцо в тепле и уюте.
Конечно, открытый огонь – последнее, что ворониха согласилась бы иметь у себя в гнезде. Все птицы испытывали отвращение к домашнему отоплению, даже самые глупые. Лишь после того, как Отто продемонстрировал огнеупорные свойства коробки раз сто (он обшил ее тем же материалом, который порекомендовал Старику), Люсиль согласилась установить ее в доме. А теперь она и вовсе не могла без нее обходиться.
Отто тут же понял, в чем проблема. Он поднял крышку коробки и отрегулировал трубы.
– Так-то лучше, – сказал он яйцу, слегка толкнув его головой, нежно и, как он надеялся, по-отцовски. Мог бы отец так сделать? Ему казалось, что да, но он не был уверен.
Что вообще значит вести себя «по-отцовски»? Не то чтобы к яйцу прилагалась инструкция, да и журнал «Популярно о науке», как ни странно, молчал по этому поводу. Когда птенец вылупится,
