шпильками со стразами. Эх, красивый цвет волос, каштановый. И длина отличная. Не повезло только с густотой: тоненькие и жиденькие. Ну да ладно, зато глаза выразительные – большие, зеленые, и сверкают, как изумруды. От волнения и счастья, не иначе.
– Кажется, я готова, – выдавила я нерешительную улыбку.
– Идем, – сказала Доминика, схватила меня за руку и уверенно потянула к выходу.
Лифтовая кабинка мигом спустила нас в оживленный парадный холл, где мы сразу же увидели мою картину. Слишком уж она выделялась на фоне остальных, тусклых и мрачных работ.
Прекрасная русалка с золотисто-зеленым хвостом качается на волнах бескрайнего океана и протягивает руки в небо. Изящные белоснежные ладони бережно держат крупную морскую раковину с голубоватой жемчужиной внутри, поблескивающей алыми бликами в лучах заходящего солнца. Длинные белокурые волосы развеваются на ветру. Огромные, широко раскрытые синие глаза светятся счастьем и любовью.
Моя картина в галерее…
От переполнившей сердце радости стало тяжело дышать. На глаза навернулись слезы, окружающее пространство смазалось и поплыло. Неужели это не сон? С трудом удержалась от желания ущипнуть себя как следует, чтобы убедиться в реальности происходящего. Устремив взгляд вверх, уставилась на огромное электронное табло с датой, расположенное под потолком. 27 августа, 2352 год. Так и есть. По крайней мере утром было именно так.
– Идем, идем, – подбодрила Доминика и зашагала к картине, увлекая меня за собой.
Не глядя по сторонам, я следовала за подругой. Все мое внимание было направлено туда, где трое парней и девушка с явным интересом разглядывали русалку. Там же неподвижно стоял Тимур.
Я невольно засмотрелась. Какой же он красивый в новеньком темно-сером костюме и белоснежной рубашке! Даже коротко подстриженная голова не портит, а скорее придает еще больше мужественности стройному тренированному телу. Хотя, чего скрывать, мне очень нравились его серые непослушные кудри. Но студентам Военной Академии, в которую поступил Тимур в этом году, не положено иметь волосы длиннее пяти миллиметров, поэтому он сменил прическу, а мне пришлось смириться.
Словно почувствовав наше приближение, Тимур обернулся. Улыбнувшись на приветствие, я обняла друга, но тут же резко отстранилась и застыла как вкопанная, не в силах пошевелиться. Даже зажмурилась на несколько секунд, потом часто-часто поморгала и снова уставилась на такое знакомое, но вдруг ставшее другим лицо. Провела рукой по бледной щеке парня и тихо прошептала:
– Твои глаза… Они… карие.
В непривычно теплом взгляде застыло недоумение.
Сложно описать, что творилось в этот момент в моей душе. Все смешалось и запуталось. От недоверия собственным глазам и панического страха за свою вменяемость до безумной радости за друга и непонимания, как такое возможно.
Я знаю Тимура Али слишком давно
