Прекрасная книга для семейного чтения!
Знакомство
Она оказалась точно такой, как мы представляли: беленькая с черными пятнами, а вокруг пятен пестренько, будто побрызгали с кисточки черной гуашью на альбомный лист. На языке специалистов такой окрас называется «черно-пегий в крапе».
Нам позвонили из секции Любителей Русского Спаниеля и сказали, что щенки, в очередь на которых мы записались, только что появились на свет.
– Сегодня родилась наша собака! – прыгала от радости Маша. – Представляешь, мама: НАША СОБАКА уже родилась!
Щенков было шестеро: четыре черненьких братца и две черно-пегих сестрички.
– А какая же из них наша? – озадачилась Маша. – Надо срочно поехать и надеть ей на лапку цветную ниточку. Пока кто-нибудь не выбрал нашу собаку вместо нас!
И мы поехали знакомиться со щенками, когда был им от роду один только день.
Ниточку надевать не пришлось: «крапушки» были только у Чильды. Даже пока не крапушки, а черненькие шерстинки, намечающие на белом фоне будущую пестроту.
– Вся в маму! – умилялся заводчик.
Ярко-крапчатая мама в сильном волнении металась вокруг: щенки появились у нее впервые, и она пока не совсем представляла, что с ними следует делать.
Маша держала Чильду, осторожно прижимая к себе. Ей очень нравился Чильдин нос – влажный, живой и подвижный.
А Чильде нравились Машины волосы, и она очень старалась их полизать. Только не совсем получалось.
Вся Чильда помещалась в Машиной горсточке. Кроме, конечно же, носа – он никуда прятаться не желал, наоборот – тянулся как можно дальше. Так бы и убежал в самостоятельное путешествие, не дожидаясь, пока лапы окрепнут.
Так Маша впервые увидела нашу собаку. Но Чильда Машу увидеть еще не могла: глазки щенков открываются только к двухнедельному возрасту…
Где спать щенку?
Чтобы забрать Чильду домой, мы приготовили небольшую коробку – в горсточке она уже не помещалась, ведь исполнилось ей к тому времени полтора месяца.
Всю дорогу в машине Чильда спала.
– Смелая у нас собака, – восхищалась Маша. – Совсем не боится!
Заводчик волновался куда больше щенка:
– Возьмите эту тряпочку, она пахнет Чильдиной мамой. Положите в гнездышко, чтобы на новом месте малышке было не так одиноко, – говорил он, провожая нас в путь. – Под матрасик кладите грелку, чтоб ей было тепло и уютно. А еще можно подсунуть туда будильник, чтобы ей казалось, будто рядом стучит мамино сердце…
Но Чильда решила спать на полу.
Она покушала кашки, отведала творожка, начала обнюхивать комнату, но вскоре сдалась, решив отложить дальнейшее знакомство с квартирой назавтра – глазки уже слипались.
Пол был холодным.
– Вот твое место. Здесь гораздо лучше, – сказала Маша, перекладывая щенка на купленный в зоомагазине матрасик с уютными бортиками. Нам он очень нравился.
Чильда место не оценила – выбралась на пол.
Мы предложили ей матрасик без бортиков.
Но снова не угодили.
Чильда отвергла тряпочку «с запахом мамы», шерстяное одеяльце из коляски Машиной куклы, байковое одеяльце, которым когда-то укрывали саму Машу, коробку, в которой мирно продремала всю дорогу… С грелкой и без грелки, с будильником и без будильника, в углу, у стенки, у батареи, у двери… Она упорно перебиралась на голый пол, даже если нам удавалось обмануть ее бдительность и переместить на подстилку прямо во сне.
Наконец, устав от наших забот, Чильда забилась под диван. Достать ее оттуда было невозможно.
Я сунула под диван туристический коврик – такие кладут под спальный мешок, когда ложатся в палатках на холодной земле. Может, сообразит на него перебраться, если ночью замерзнет?
Но Чильда так и спала на полу, забившись к дальней стенке, куда туристический коврик не доставал.
Под коврик затекла Чильдина лужица. За ночь пол в этом месте вздулся буграми. Маша вздохнула, заранее прощая Чильде все, что еще может произойти с нашей квартирой:
– Наша собака не только смелая, но и закаленная, – сказала она. – Лучшая собака на свете!
Первые встречи
Подошел к концу карантин по прививкам,
