более-менее богат, и, в-третьих, у него есть какая-то тайна. Нельзя не заметить, что это как раз те три качества, которые характерны для жертв шантажа. И точно так же очевидно, что потускневший лоск, разгульные замашки и нескрываемое раздражение мистера Ронила являются очевидными признаками шантажиста. Перед нами классический пример вымогательства: с одной стороны – уважаемый достойный человек, имеющий какую-то тайну, с другой – вэст-эндский стервятник, за милю чувствующий, где можно поживиться. Сегодня здесь эти двое встретились и поссорились, дошло до рукоприкладства, пошло в ход даже оружие.
– Вы вообще собираетесь снимать с него веревки? – совсем распалилась девушка.
Доктор Гуд аккуратно поставил шелковый цилиндр на маленький столик и подошел к связанному. Он его внимательно осмотрел, даже немного подвинул, слегка повернул и заглянул за спину, но ответил просто:
– Нет. Я думаю, веревки завязаны вполне надежно. Пусть он так полежит, пока не прибудут ваши друзья полицейские с наручниками.
Отец Браун, который до сих пор рассеянно смотрел на ковер, поднял круглое лицо и спросил:
– Что вы имеете в виду?
Прежде чем ответить, ученый поднял кинжал.
– Увидев мистера Тодхантера, – сказал он, пристально изучая оружие, – все вы сразу решили, что это мистер Ронил его связал, после чего, надо полагать, сбежал. Но у меня есть четыре возражения. Первое. Почему такой любящий нарядно одеваться джентльмен, как наш друг Ронил, оставил здесь свой цилиндр, если ушел по собственной воле? Второе, – продолжил он, перемещаясь к окну. – Это единственный выход, и он заперт изнутри. Третье. На лезвии имеется пятнышко крови, на самом кончике, но сам мистер Тодхантер как будто не пострадал. Рану унес с собой мистер Ронил, живой или мертвый. Добавьте к этому простую логику. Стал бы шантажист убивать курицу, несущую золотые яйца? Скорее, жертва вымогателя могла бы попытаться убить своего мучителя. По-моему, все понятно.
– А веревки? – спросил священник, который слушал доктора с крайним интересом, даже с восторгом, но с каким-то отсутствующим лицом.
– Ах, да, веревки, – произнес эксперт трудноопределимым тоном, – мисс Мак-Наб очень хотелось узнать, почему я не развязал мистера Тодхантера. Ну что ж, я объясню. Я не сделал этого, потому что мистер Тодхантер вполне может освободиться сам, когда пожелает.
– Что? – разом воскликнули все, кто был в комнате, правда, с очень разной интонацией.
– Я осмотрел все узлы на мистере Тодхантере, – спокойно пояснил Гуд, – и, поскольку я в них кое-что смыслю – в криминологии есть целая отрасль, изучающая их, – у меня нет ни малейшего сомнения, что все они завязаны самим мистером Тодхантером, и он может развязать их в любую минуту. Ни один из этих узлов не был завязан руками его врага. Все это – хитрая подделка,
