которые были тогда с Гуттбранном, – отстраняя изумлённого Свивельда, сказал Ацур. – Вишена вот.
Он указал на хмурого конунга. Вишена встретил взгляд князя и встал перед ним, уперев руки в бока. Они смотрели друг на друга довольно долго, а рядом стоял огорчённый Рагдай, и только Креп понял причину этого огорчения – князь нарочно не признал конунга.
– Приветствую тебя, конунг, – не разжимая зубов сказал князь, затем неохотно снял с правой руки кольчужную варьгу и поднёс к глазам раскрытую ладонь, сверкающую кольцами; он сквозь пальцы наблюдал, как Вишена сощуривается, бычит шею и начинает медленно освобождать запястья от золотого браслета, крутит его и якобы никак не может снять.
– Вишена, если ты первым преподнесёшь подарок, ничего не изменится! – не вытерпел Рагдай, поморщившись как от боли.
– Что не изменится? – дёрнул кудрями Вишена.
– Вишена! Не надо ссоры! – прошептал Ацур.
– Ладно. – Конунг нехотя снял браслет и протянул его Стовову, но тот медлил его брать, с неожиданным вниманием разглядывая свои кольца.
– А вот это кольцо достойно конунга. – Князь, вдоволь насладившись напряжённой паузой, стянул с пальца массивный золотой перстень, и в этот момент что-то печально звякнуло, – Вишена уронил браслет, просто отпустил его, даже не изобразив неловкость.
– Ну вот, уже враги, – прошептал Рагдай, и ему вдруг показалось, что надежды на успех похода становятся призрачными, что всё уже кончено и он отвернулся.
– Ой, упало! – Это был голос Ладри. – Вот, вот, оно сюда закатилось.
Рагдай обернулся. Мальчик поднял браслет и почтительно поднёс его Стовову.
– На Часлава похож. – Князь неожиданно смягчился, принимая браслет и вглядываясь в серьёзное лицо мальчика.
– Похож, клянусь Даждьбогом, – кивнул Семик. – Его зовут Ладри, он из By, что в Ранрикии.
– Я его обучаю воинскому искусству. Смышлёный, – сказал Ацур, с облегчением наблюдая, как со скул Стовова сходят красные пятна бешенства. – Князь, позволь мне остаться на этой ладье с мальчиком, пока я не обучу его хотя бы малому.
– Нет, ты мне нужен, Ацур. Пойдёшь на мою ладью, будешь оберегать Рагдая.
– А я остаюсь тут, князь, – сказал Рагдай, – кормчий Гельга был на Одре с дружиной Гердрика и знает реку, поэтому варяги должны идти впереди, а я хочу быть на первой ладье, чтобы вовремя опознать нужное нам место, которое я знаю только по описанию.
– Да? Ну, тогда ладно, – согласился князь со странной лёгкостью. – Тогда Ацур останется с тобой. Я уповаю на твою мудрость, кудесник. За вами следом пойдут стребляне и остальные, как шли раньше. А вино? Тут есть вино, на этой ладье? У варягов всегда есть хорошее вино.
Ближе к вечеру, когда вожди вернулись к своим воинам, остров из ладей посреди Швангангского залива распался в нестройную вереницу, а берега проявились огнями костров. Чуть позже пошёл дождь. Он собрался
