война?
Гамов ответил с прежней энергией:
– Потому что ваш любимый вождь, ваш ошалелый дурак, ваше ничтожество Артур Маруцзян обещал сегодня помощь патинам в их пограничных спорах. А патины этим завтра воспользуются.
– Зачем ты так? – с обидой произнес Пустовойт. – Ты же знаешь: я не максималист. Трудно, очень трудно говорить с тобой!
Он отвернулся от Гамова. Эстафету спора перехватил Вудворт. Он не шутку возмутился.
– А я буду говорить! И не позволю так отзываться о Маруцзяне. Я максималист и высоко чту лидера моей партии. Я не знаю другого такого же…
– Дурака и ничтожества, – хладнокровно повторил Гамов. – К сожалению, иначе назвать вашего лидера не могу. Теперь у вас две возможности, Вудворт: вызвать меня на дуэль или написать на меня донос. Вызывать не советую: стреляю без промаха – сто раз проверено. В дуэли все шансы на моей стороне.
– Есть еще третья возможность, – гневно отрезал Вудворт. – Прекратить всякое знакомство с таким человеком, как вы, Гамов.
И он резко отвернулся.
Гостиная в трехкомнатной квартире Бара была просторная – на три кресла и шесть стульев. Вудворт прихватил кружечку чая и уселся в дальнем углу, демонстрируя равнодушие ко всему, что еще произойдет. Гамов проводил его насмешливым взглядом. На Гамова насел Бар.
– Все, что ты нам тут наговорил, – вздор! И я это докажу.
– Ты все можешь доказать: и что черное абсолютно бело, и что белое черным-черно.
– Ограничусь пока тем, что белое – бело. Отвечай: можно ли начать большую войну без подготовки? Без накопления материальных ресурсов, резервов оружия, без скрытой мобилизации?
– Невозможно. Ну и что?
– А то, что такой подготовки нет. Мы ее не видим, а ведь скрыть ее невозможно. Тебя это не убеждаете?
– Убеждает в том, в чем я давно убежден: если Маруцзян и маршал Комлин начинают большую войну, предварительно к ней не подготовившись, то им нельзя управлять страной. Нас разобьют.
Бар обратился к молчаливому Казимиру Штупе, военному метеорологу – я с ним встречался в семье Павла Прищепы. Генерал Леонид Прищепа, отец Павла, по должности соприкасался с метеорологической службой, молодой ученый ему нравился. А Павел со Штупой дружил.
– Надеюсь, Казимир, вы не выдадите государственных секретов, если скажете, есть ли изменения в режиме метеорологических станций? Судя по тому, что небо безоблачно и ветра нет, больших нарушений погоды не ожидается? Я верно оцениваю обстановку?
Штупа пожал плечами. Погода может измениться ежечасно. Стоит говорить лишь о запланированной стабильности климата, но не о постоянстве ветра или дождя. Опасных нарушений метеообстановки пока нет. И особых мер по сохранению климата не предписано. Кстати, на ближайшие двое суток планируется отличная погода.
– Ты
