бы они ни были согбенными и непритязательными, дурнопахнущими и отвратительными, на них всегда можно переложить любую грязную работу, требующую выполнения. Наших ребят приняли за представителей этой категории, и если от них воняло нужником, то в этом не было ничего столь уж необычного. В любом случае, это место было пропитано тысячей странных и незнакомых запахов готовящихся кушаний и ингредиентов, необходимых для их приготовления, среди которых порой встречаются и потроха или другие малоаппетитные продукты.
Младший повар ухватил Натана за воротник, так что верхняя пуговица врезалась в ложбинку между его ключицами, и протащил по низкому, напоминающему коридор сводчатому кирпичному погребу в другое помещение, такое же тесное и неопрятное.
– Это надо выпотрошить.
На полу перед ним стояла жестяная ванна, в которой была навалена груда покрытых запекшейся кровью куриных тушек. Рядом валялся небольшой ножик.
– Ну, чего ты ждешь? Хочешь, чтобы тебе заплатили? Тогда принимайся за работу!
Натан поднял нож. Это был огрызок, не длиннее его большого пальца, который точили столько раз, что остался лишь железный коготь, торчавший из вытертой деревянной рукоятки. Он переложил «огрызок» в правую руку (ту, которая не болела от крысиного укуса) и стиснул. Несмотря на всю свою гладкость, рукоятка лежала в его ладони совершенно твердо.
Он повернулся, продолжая глядеть вниз, но когда шагнул вперед и поднял глаза, повара перед ним уже не было, а была Присси, сжимавшая в каждой руке по бутылке.
– Кажется, я слышу голос Гэма, – сказала она.
– Пошли! – Натан бросил нож и вернулся в коридор. – Где он?
– Где-то там.
Присси кивнула в сторону дверного проема, за которым мелькали красные сполохи, а воздух струился от жара. Изнутри доносился лязг и грохот металла по металлу, в доверху набитой топке ревело пламя.
Натан осторожно приблизился к двери, вдруг пожалев о том, что не оставил себе нож. Присси подтолкнула его в спину, побуждая двигаться быстрее, так что он разом оказался на пороге – и увидел Гэма. Руки мальчика были обмотаны двумя кусками холстины, он стоял наполовину склонившись, раз за разом ныряя в недра огромной печи. За его работой надзирал жилистый человек с черными волосами, торчавшими из-под высокого белоснежного колпака.
– Глубже! Там сзади еще остались.
– Там слишком горячо!
Человек хохотнул сухим, злым смешком:
– Поверь, тебе придется гораздо горячее, если эти пироги успеют сгореть прежде, чем ты их вынешь.
Натан хлопнул в ладоши, и человек обернулся:
– Что такое?
– Вас зовет шеф-повар.
– Что?
– Босс хочет вас видеть. Там, наверху, какая-то проблема.
Тот кинул напоследок взгляд на Гэма и поспешно вышел, крутя в руках свой колпак.
Гэм выскочил в коридор еще прежде
