скромный
восхищает взгляд закатом,
будоражит ароматом
он цветочным, сочным, пряным,
что вдохнешь и станешь пьяным.
И душа в плену дурмана
затомится, и туманом
взгляд подернется девицы.
И грустить, и веселиться
ей захочется. И спать
до утра она не сможет.
Вечер сердце растревожит,
ведь любовь в нем зародилась.
На беду она влюбилась.
*
Ну а как тут не влюбиться?
Ведь в округе все девицы
в плен попали того взгляда,
что для них был как награда,
что им в сердце проникал,
что красой околдовал.
Миша вправду был хорош.
Он высок и он пригож.
Синева озер в глазах.
Солнца луч на волосах.
Гордый профиль, губы – маки.
Собирал он охи, ахи
по селу со всех сторон,
только сам был не влюблен.
Для него сердечки бьются,
и ручьями слезы льются,
но его то не тревожит.
И утешить он не может
никого своим вниманием,
о другом его мечтания.
– Эх, Анюта, – говорил.
Он к соседке заходил
иногда по вечерам.
– За мечту я все отдам!
– Так о чем же твои думы?
– взгляд понятливый и умный
на него Анюта бросит.
– Да такого сердце просит,
что не встретить никогда!
Вот ведь горе-то, беда!
А девица утешает,
чаем, медом угощает.
У нее он был как дома.
С детских лет они знакомы.
Он считал ее сестрой
доброй, милой и простой.
Всем он с ней привык делиться.
Ей завидуют девицы
и соперницей считают.
Но Анюта точно знает:
ей не быть его невестой.
В сердце Миши мало места
для нее. Она подруга
для возлюбленного друга.
– Отчего ж душа болит?
Сердце что твое томит?
– Эх, мечтаю я о той,
что своей бы красотой
затмевала солнца свет,
той, что лучше в мире нет.
Чтоб взглянуть и задохнуться,
от восторга захлебнуться, -
он Анюте объяснял.
А в глазах огонь пылал.
Говорит, не замечает,
как напротив взгляд печален.
С болью там любовь смешалась.
Но Анюта улыбалась,
понимающе кивала
и смиренно отвечала:
– Ты вокруг бы поглядел
и нашел бы, что хотел.
Много девушек хороших
и красивых, и пригожих.
– Ах, да я же про другое!
Тут свои все, все родное.
Друг на друга все похожи.
Да, не спорю, все пригожих
и добры, да и послушны.
Только мне не это нужно.
Нужно, чтобы била дрожь,
чтобы ум кричал: «Не трожь!
Обожжешься и сгоришь!».
Ну а ты не устоишь
перед дивной красотой,
прыгнув в омут с головой.
– Ох, такая страсть опасна!
