пересказал Ма наш разговор.
– Бедная девочка… – вздохнула она. – Послеродовая депрессия – это вам не шутки. И Йоланда вряд ли собирается ей помогать. Короче, Мэверик, ребенок у нас, похоже, надолго. Надо будет еще с кузеном Гэри посоветоваться.
Только не с этим уродом! Юрист, живет в пригороде со своей белой женой и детишками. Спросите, как часто он навещает родных? Да никогда. Наверное, думает, мы тут нищие и станем денег просить. Еще чего, не нужны нам его сраные деньги.
И советы не нужны! Аише просто надо отдохнуть. Надеюсь, что это действительно так, потому что ребенок у меня всего два дня – и я уже готов вздернуться. Первая ночь была настоящим адом. Малой ревел, пока не возьмешь на руки, и я держал его почти все время, а в кроватке он просыпался каждый час: то корми, то укачивай, то меняй подгузник. Столько дерьма я не видал за всю свою жизнь.
То же самое в субботу и воскресенье: поплакать, пописать, покакать. Поплакать, пописать, покакать. Выходные измотали меня вконец, а понедельник обещает стать еще интересней. Ма уходит на работу, и мне придется справляться с сыном одному. Ладно, хоть первые два дня помогла разобраться, что к чему. Сказал ей, а она такая:
– Быть родителем – значит ни на кого больше не полагаться, теперь это твоя работа.
Страшно, аж жуть.
Ма носится по кухне, заглядывая в шкафчики и в холодильник: составляет список, что купить. Дре сегодня будет ездить по поручениям тети Ниты и подбросит меня до магазина. Для младенца много чего нужно, ну и вообще по хозяйству тыщу всего разного.
– Кукурузную муку не забудь, Мэверик, большой пакет! На выходных Мо собирается жарить сома… да, и креольскую приправу возьми, у Мо инфаркт случится, если приправы не будет.
Мо – лучшая мамина подруга, иногда помогает нам с готовкой. Сом у нее – пальчики оближешь.
– Хорошо, мам, – зеваю. Малой опять всю ночь заснуть не давал. Удивительно, что сейчас спит.
– Если вдруг что, звони мне на работу, ну или вон к миссис Уайатт постучись в соседний дом. Еще тете Ните можешь позвонить, и бабуля тоже передала, что готова помочь. – Ма качает головой. – В лепешку готова разбиться ради тебя.
Бабуля живет за городом в старом семейном доме, до нее полчаса езды. Наверное, если позвоню, и вдвое быстрее примчится. Только не стану я никого звать.
– Обойдусь без помощи, – хмыкаю я с видом заслуженного отца, – сам как-нить справлюсь.
Ма долго смотрит на меня, затем подходит и целует в лоб.
– Верю, справишься.
Вскоре с улицы слышится, как она заводит машину. Гул мотора удаляется и тает. Вот я и остался один со своим сыном.
Забегаю к себе в комнату, проверяю, как он. Чтобы поместилась кроватка, стереосистему и компакт-диски пришлось убрать в столовую. Ох как не хотелось, у меня ведь лучшая в округе коллекция музыки, спорю на что хотите. Сотни дисков на стойке, все по алфавиту, а теперь валяются как попало на столе.
И все из-за младенца. Он крепко спит в кроватке, заложив руки за голову. Лобик, как обычно, морщит, будто в заботе обо всех мировых
