сильнее. – Так и будем лежать, как пожилая супружеская пара или перейдем к более активным действиям?
– Что за пошлые намеки прямо на рассвете? – его голос звучал хрипло, зато руки не переместились ни на миллиметр.
– Твое тело первым пошло намекнуло.
– Оно, как и твое, еще не смирилось с тем, что у нас больше не будет секса. – Анрир поцеловал ее чуть ниже уха, наверняка оставив след, резко отстранился и встал, затем потащил на себя одежду. – У него, как и у моего мозга, нет ни единого аргумента в пользу того, отчего бы двум взрослым и свободным людям не проводить время вместе к обоюдному удовольствию.
Айвен вставать не хотелось, поэтому с удовольствием потянулась и повернулась так, чтобы видеть Котенка.
– Я понимаю твои физиологические сложности, поэтому разрешаю завести себе партнершу…
– Хватит, – он потряс головой. – Никаких любовниц! Отныне и впредь, все мои стояки только твои. Будешь знать о них и мучиться.
– Ничуть. У тебя еще левая рука есть.
– Угу, как и право разумно относиться к отношениям.
Он оделся легко, только в брюки и подобие футболки, умылся, открыл дверь и забрал из рук только подошедшей служанки стакан сока, выпил и только потом начал натягивать обувь. Двигался он медленно, будто с трудом и постоянно бросал взгляды на тумбочку, где стоял флакон со стимулятором.
– И куда ты сейчас? – Айвен лениво села, демонстративно взяла флакон и спрятала в тень. – Твоей физиологии не помешало бы спать побольше. Обещал же, помнишь?тень– И куда ты сейчас? – Айвен лениво села, демонстративно взяла флакон и спрятала в тень. – Твоей физиологии не помешало бы спать побольше. Обещал же, помнишь?
– Это будет последний раз, или заключительный. Почти как наш секс, которого больше не будет.
Да, она тоже в это не особенно верила. Рядом с Котенком хорошо. Постоянно хорошо. И без разницы: болтать, спать, дурачится, чертить и собирать что-то, делать то, чего у них больше не будет. Хотя нет, это не просто хорошо, это нереально хорошо. Почти как наркотик, как тот самый стимулятор, от которого переполняет энергия, блестят глаза, ползет вверх настроение и даже терпимость к миру. Но дать слабину сейчас – значило навсегда привязаться к коту. Айвен чувствовала это. Каждый поцелуй, прикосновение, даже взгляд – новая порция наркотика, после которой хочется следующую как можно скорее.
– Я не такая женщина, которая устраивается в жизни, дозированно выдавая доступ к своему телу, ясно?
– И я не такой мужчина, который готов на все, ради доступа к чьему-то телу. Пожмем руки, компаньон?
Айвен смотрела на протянутую ладонь, на смеющиеся глаза котенка, и так и не решилась ее пожать. Это шаг назад, поблажка, прикосновение, от которого вновь потеряешь контроль. Нерон наверняка слышал все ее мысли, чувствовал метания и то, насколько близка Айвен к тому, чтобы нарушить свое же обещание. Поэтому просто убрал руку и чуть склонил голову.
– И что же ты собираешься делать, компаньон? –
