вов. Перед Новым годом, двадцать девятого числа я шёл по центральной улице Великого Новгорода в поисках подарка для любимой женщины. Предновогодняя, ярко украшенная магистраль сияла неоновым светом витрин и разноцветными лампочками гирлянд, развешанных на деревьях. Шёл шестой час вечера, и я, Туманов Алексей Викторович, чувствуя восторг от приближающегося праздника, остановился возле двери парфюмерного магазина. Летом минувшего года я устроился работать в речной порт, сначала сменным ответственным дежурным в караванную службу, занимающуюся обслуживанием судов, а затем сторожем в отдел охраны предприятия. Параллельно я пытался наладить работу собственной фирмы, но пока она приносила только небольшие, но расходы. Зарплаты сторожа и пенсии по инвалидности хватало на текущие траты, и я был уверен в своём финансовом положении, употребляя в свободное время пиво с закуской с желанной женщиной и друзьями. Посмотрев на разложенную по прилавкам продукцию парфюмеров всего мира через стеклянную дверь, я толкнул её и вошёл в просторный зал заведения. Я выбрал японские духи, запах которых мне понравился, и довольный сделанной покупкой отправился через мост Александра Невского домой. В двухкомнатной, небольшой квартирке возле набережной реки Волхов я, любуясь купленным сюрпризом для любимой, начал строить планы на предстоящее торжество. Завтра к восьми часам утра мне надо было идти отработать свою смену, но зато тридцать первого декабря и первого января я отдыхал. Отношения с желанной Оксаной в последнее время приняли странные очертания. Иногда, несмотря на тёплое прощание, она по нескольку дней не брала сотовую трубку, видимо на что-то обижаясь, но потом всё налаживалось и наши отношения становились ещё более откровенными и желанными. Сейчас она не отвечала на звонки уже целую неделю, и я, мечтающий встретить новорожденный год с дорогим человеком, набрал до боли знакомый номер, но в ответ услышал лишь длинные гудки. Дав волю эмоциям, я успокоился и решил встретить праздник с другом по реабилитационному отделению психушки Мишей Фоминым, некогда работающим в управлении пожарной охраны города. Он был физически очень крепок, черноволосый, красивый брюнет высокого роста. Мы подружились с ним, играя в настольный теннис, год назад. Я решил позвонить ему завтра с работы и, успокоившись, включив телевизор, отошёл в мир грёз.
Ранним утром, когда все ещё спят, я стоял на остановке, ожидая тринадцатого автобуса, который выезжая за черту города должен был доставить меня на песчаный карьер к служебному вагончику. Бытовка в дневное время до четырёх часов использовалась как место диспетчера отдела реализации, а затем до восьми часов утра как место охраны импортного экскаватора, а в выходные дни приходилось работать сутками. В вагончике стоял телевизор, служебный стол и постель для отдыха. На вспомогательном столике находились электрический чайник и плитка. С середины декабря до середины января головная организация приостановила вывоз песка, и мы втроём, с двумя сослуживцами, дежурили посуточно. Первый рейсовый автобус подошёл к половине седьмого утра и, войдя в теплое нутро транспорта, я устроился на сиденье недалеко от кондуктора. На полупустом перевозчике на базу надо было ехать минут двадцать, и затем двигаться по тропинке в поле в сторону реки идти минут пять. Проделав до боли знакомый путь, я вошёл в бытовку и поздоровался с партнёром по работе Андреем Пустовым:
– Привет, дорогой. Рассказывай, как дела?
– Всё тихо, без происшествий, – ответил крепкий мужчина, служивший ранее в охранной фирме.
Я сел за стол рядом с товарищем, закурил и мы начали обсуждать предновогодние новости. Поболтав ни о чём около получаса, мы попрощались, и я лёг на кровать смотреть телевизор. Мысли как-то сами по себе вернулись к предмету обожания. Высокая, полноватая, но гармонично сложенная шатенка с короткой стрижкой и большими, зелёными глазами была моей возлюбленной уже почти два года. Я добивался её тела очень долго, и она отдалась мне неожиданно, рассказав про половую близость своего несовершенного отпрыска. Видимо это являлось причиной нашей близости. Следующего раза мне пришлось ждать семь месяцев. Но больше всего меня манила в ней несмотря на то, что она была младше меня на десять лет, её чистая, какая-то детская, непорочная душа. Она подрабатывала за минимальную оплату у меня бухгалтером в фирме. Основной её доход составляли пенсия отца и сдача однокомнатной квартиры в наём, а также алименты, которые она получала на сына. Свободное время мы в основном проводили в её старом, двухэтажном, с деревянной лестницей домике на кухне в общении, употребляя пенное.
Память, память – это ты хранительница неповторимых моментов прошлых лет. Бродить по твоим закоулкам в трудные времена иногда является единственным шансом на спасение души и тела, ты даришь воспоминания о самом дорогом и сокровенном, стирая из своих недр отчаяние, тревогу и неудачи. Я встал с лежбища размять ноги и, сев за рабочий стол, закурил. Телевизор что-то мягко бормотал о смысле жизни и приближающемся празднике. Я переключил его на музыкальный канал и вновь окунулся в реку ностальгии. Мы с любимой доверяли друг другу, делясь историями из своего жизненного опыта и планами на будущее. Фирма не приносила дохода, и я держал её только ради Оксаны для того, чтобы она была официально
