успокоиться от всех трудов он может;А как пиявка там крестец ему погложет,
Забудет духов он и дух испустит свой.
(Фаусту, который оставляет пляску.)
А где ж, скажи, красавица твоя?
Она, танцуя, так приятно пела.
Во время пенья вдруг увидел я,
Как с губ у ней мышь красная слетела.
И только? Строго ж ты, мой друг, на все глядишь!
Благодари судьбу, – не серая хоть мышь.
Ведь в час любви до этого – нет дела.
Еще я вижу…
Что?
Вдали передо мной
Встал образ девы бледной и прелестной.
Она ступает медленной стопой,
Как будто цепью скованная тесной.
Признаться, в ней, когда гляжу,
Я сходство с милой Гретхен нахожу.
Оставь ее: бездушна дева эта,
Всего лишь – тень, бегущая рассвета.
С ней встреча – смерть, не счастье, не любовь;
При встрече с ней вмиг стынет в жилах кровь,
И человек, как камень, замирает.
Миф о Медузе – кто его не знает?
Глаза ее недвижно вдаль глядят,
Как у усопшего, когда их не закрыла
Рука родная. Это Гретхен взгляд.
Да, это тело, что меня прельстило!
Ведь это колдовство! Обман тебя влечет:
Красавицу свою в ней каждый узнает.
Какою негою, мучением каким
Сияет этот взор! Расстаться трудно с ним!
Как странно под ее головкою прекрасной,
На шее полоса змеится нитью красной,
Не шире, чем бывает острый нож!
Давно все это знаю я: ну что ж?
Под мышку голову берет она порою,
С тех пор, как ей срубил ее Персей.
Ты все, как прежде, носишься с мечтою.
Вперед, на холм, за мною поскорей!
Он весь покрыт веселою толпою:
Как в Пратере, кипит веселье тут!
Уж не театр ли? Мне сдается,
Что скоро здесь спектакль начнется.
Что здесь у вас?
Сейчас начнут
Последнее, седьмое представленье, –
Всегда уж столько принято давать.
Любителя на сцене сочиненье,
Любители здесь будут и играть.
Я ухожу, – прошу в том извиненья:
Я сам любитель – занавес поднять.
На Блоксберге такие представленья
Как раз у места, без сомненья.
Сон в вальпургиеву ночь, или Золотая свадьба Оберона и Титании
Интермедия
Дам я, Мидинга сыны,
Отдых вам и смену.
Холм и поле здесь должны
Заменить нам сцену.
Срок для свадьбы золотой –
Полстолетья дата,
Но,
Услужливый
