широкой дуге…
С неба прилетел огонек духа и исчез в моей груди. Только бодрости не прибавил.
– Ах, ты… – Хильда коснулась пореза на щеке и с удивлением посмотрела на кровь, – Первота сраная!
Я и сам не верил, что получилось достать ее. С таким сильным зверем я еще не встречался. Вот только глаза Волчицы говорили о том, что теперь я труп.
Она полетела вперед, и я, закружив перед собой острый вихрь, в несколько прыжков оказался у манекенов. Я сразу прыгнул в контратаку, копье запело, рассекая воздух, и мне удалось отогнать Волчицу на пару шагов.
Отскочив, она вдруг улыбнулась и покачала головой, снова глядя на меня, как на любимую игрушку.
– Превосходно. Это просто замечательно! Ты, может быть, даже догонишь Трутня, если овладеешь стихией и поднимешь ступени…
У меня болели руки и ноги, изможденное тело грозило свалиться от усталости. А Волчица выглядела так, будто только прогулялась по двору.
Меня очень злило как ее отношение, так и моя беспомощность. Вот тебе и козырь. Но, услышав слова о стихии, я кое-что вспомнил…
Мои губы тронула улыбка, и Хильда заинтересованно склонила голову. Я расставил ноги, будто вбив их в землю, и попробовал вызвать чувство стихии земли. Накачивая силу в ноги, я пошел вперед, накручивая взмахами ту самую пружину энергии в теле.
Волчица стояла, не шевелясь, будто опасности не было.
Техника сама взяла надо мной верх, энергия заструилась в плечи, в руку…
– Каменное жало! – и резкий, неуловимый удар вперед.
Раздался громкий щелчок, будто хлестнули деревом по камню. Я замер, округлив глаза от ужаса.
Хильда стояла целая и невредимая, а наконечник копья был зажат в ее ладони. Волчицу чуть развернуло в сторону, и удар не прошел по прямой.
С ее кулака по древку обильно полилась кровь… Но она смогла остановить копье!
– Сила тела… – медленно сказала Хильда, – сильнее силы оружия. Запомни, раб.
И тут она другой рукой ударила в древко, переломив его как соломинку. В следующий же миг она оказалась рядом, и мне в грудь будто таран влетел.
Меня откинуло в кирпичную стену сарая, от удара затылком в глазах искрануло и потемнело. Я попытался глотнуть воздуха, но снова мелькнула тень перед глазами, и второй удар в грудь вогнал меня в стену, сломав мне ребра – кулак будто вошел в тело.
За шиворот посыпалась каменная крошка, на плечи упало несколько кирпичей. Что-то горячее заструилось по груди и животу. Я не мог вдохнуть, легкие беспомощно свистели, пробитые ребрами. Во рту появился привкус железа.
На меня накатила темнота, и прежде, чем я свалился без сознания, до меня донесся голос Хильды:
– Устрица, первуха ты драная! Лекаря, быстро! – а потом шепот мне в ухо, – Мне до четвертого когтя осталось всего ничего, Марк. Не искушай меня…
***
Я открыл глаза. В этот раз не было ничего: ни странных мест, ни встречи
