волноваться.
– У меня появилась женщина, к которой я имею чувства.
У меня, как будто, сердце и душу начали жарить на сковородке и оно начало подстреливать слезами.
– Я ей сделал предложение и она согласилась. Мы поженимся осенью. И она сегодня сюда переедет вместе со своей дочкой. Ее дочь только окончила школу, будет здесь поступать в университет. Ей семнадцать лет, а даме моего сердца сорок.
Мое молчание набирало обороты, а это означало, что гнев поднимается медленно изнутри наружу.
И отец это прекрасно знал, но продолжал меня добивать.
– Мы с ней познакомились год назад, и я понял, что нужно менять что-то в своей жизни. Нужно перестать жить прошлым и начать жить настоящим. Жизнь уходит, и я не собираюсь ее тратить на депрессию и уныние. Того же желаю и тебе.
Я молчал. Не знал, что сказать.
Моя мать умерла в автокатастрофе два года назад. Тогда мы с ней ехали в машине, и наш водитель не справился с управлением. Она погибла и водитель тоже. А я отделался сотрясением мозга и ранами в плечо, где как раз и были шрамы. Они мне напоминали о том ужасном дне, который я никогда не забуду.
– То есть ты хочешь променять мою мать и свою жену на какую-то новую куклу, которая еще и с грузом прошлых лет? С дочерью, которая будет потешаться на твое состояние, как и ее мамаша.
– Не смей так отзываться о них! Начни уважать людей. И посмотришь к тебе люди потянуться.
– Ко мне и так они тянутся, отец.
– Эти девицы с твоих концертов, которые мечтают залезть тебе в трусы, не считаются. А это нормальные люди, к которым ты должен нормально относиться, а не как к девицам с концертов, как к мусору. Я еще не вспомнил Аврору, к которой ты не имеешь хоть капли уважения.
– Не лезь в мою жизнь! – гаркнул я.
– Я в твою жизнь не лезу, так и ты, пожалуйста, не лезь и в мою. Не тебе решать с кем мне жить, спать и делить свое свободное время. Я хочу на этой женщине жениться, хочешь ты этого или нет, но я это сделаю.
– А про мать, ты уже забыл? – спросил с надеждой в голосе я, что он не забыл и помнит прекрасно.
– Не забыл. Но нельзя всю жизнь быть одному и захлебываться в этом горе. Нужно двигаться дальше. Твоя мать бы не хотела, чтобы я умер от одиночества.
– Зачем, по-твоему, твоей новой пассии на тебе женится? Любовь морковь? Нет, нет и еще раз нет. Она хочет твоих денег, как и ее дочь. Я их еще не видел, но уже могу поставить диагноз. Алчные.
– То есть ты считаешь, что меня не за что любить? – спросил спокойно отец и взглянул на меня.
– Я не это имел в виду.
– А мне кажется, как раз это.
Молчание настигло нас. Неловкое и гневное молчание. Черт, возьми!
– Ты придешь на ужин и точка. Это мое решение, ты мой сын и ты обязан быть через час в столовой. Тебе ясно?
Я лишь кивнул и молча вышел из кабинета.
Пошел в комнату матери, где когда-то много проводил времени, пытаясь, излечится от душевной боли, потери.
У родителей
