приноровился, но метров через сто ляжка заныла как-то иначе, изнутри. Поединщик немного потерпел и забрался обратно.
Подошла Исгерд:
– Что чувствуете? – ровный, сухой голос без тени эмоций.
«Видно, всё ещё дуется. Ой, какие мы нежные».
– Внутри заболело, будто лопнет сейчас.
– Не страшно. Чередуйте ходьбу с отдыхом, вождь, и всё будет в порядке. Дней через двадцать сможете ходить почти весь день, а к середине лета и вовсе пройдёт всё. Но пока берегите это место.
За день он пробовал идти ещё несколько раз, и каждая следующая попытка давалась легче. Всегда так было: сначала валяешься в бреду, или плачешь, как ребёнок, а потом всё легче и легче с каждым днём, с каждым часом. Не первая рана, но прошлые разы у него не было собственной бабы боли…
Охотники вернулись. Они добыли барсука и мелкого горного козла. Марк взгромоздился на лошадь, довольный собой.
– Ты сияешь, будто юнец, первый раз познавший женщину, – скорчил гримасу Тром.
– Недалеко от правды. Я барсука подстрелил, мой первый трофей на этой дороге.
– В пропасть охоту вашу. Сегодня новичков в поединках будем смотреть. Вот это действительно интересно.
– Отлично, вождь, я тоже разомнусь, раз такое дело.
– О, молодёжь увидит настоящего мастера. Давай-давай.
Остаток дня все провели в предвкушении. Новички нервничали – их в первую очередь будет оценивать вождь. Остальные-то в битвах уже давно проверены. А старожилам в радость: есть на что посмотреть, да и самому позабавиться можно.
Только Исгерд молчала и дулась, как хворая кобыла. Раздражала Трома – такие всегда настроение в отряде сбивают. И когда воины расселись большим кругом, чтобы смотреть на поединщиков, девка села в стороне, за телегами. И чего корёжится? Бабы – глупое племя, только для одного и годны. Да и то не все.
А ребята бились неплохо. Тром подмечал ошибки, недостатки. Смотрел, что можно улучшить. Всего их четверо, все старались, как-никак, вождь смотр устроил. Пока он говорил про ошибки с новичками, вышли братья. Уж эти мастаки с мечом, каких поискать.
Тром сам не заметил, как заулыбался, глядя на их бой. Бойцы тоже не отрывали глаз от дерущихся. Вот она, его жизнь – среди воинов, костров, да ратного дела. Нравилась ему такая жизнь: всё просто, ясно и понятно. Позади славные битвы, впереди – поединок с первым из Великой сотни, в настоящем – почёт, уважение и обычные дела вождя. Без них не обойдёшься. Летом всегда окромя купцов всякий сброд с равнин начинает лезть. Как говно водой поднимает. Границы на замке держать надобно.
Близнецы запыхались и взяли отдых, а Марк бился с одним из десятки Ялло. Впрочем, скорее играл, хоть тот и был закалённым воином. Верзила раза три поразил противника, и боец уже боялся сделать движение, открыться, поэтому ушёл в глухую защиту. Они бились со щитами и мечами из дерева, в доспехах. Но попадание по броне тоже считалось: в бою лучше не пропускать лишнего, а в руках у врага не всегда меч – молот, или топор могут и с бронёй справиться.
К чести
