А они очень мешают! Вот и сейчас Тина пыталась напомнить себе, что испытываемые ею чувства совершенно иррациональны и нужно их отключить, чтобы разобраться в ситуации. Кто? Кто делает это с ней?
Ответа искать не пришлось; возле Тины резко притормозила черная машина с низкой посадкой, задняя дверь открылась, и изнутри раздался резкий голос:
– Садись!
И Тина поняла, что не может ему сопротивляться: было в нем что-то такое, что буквально заставляло подчиниться.
На деревянных ногах Тина дошла до машины, неловко согнулась и забралась в салон. Захлопнулась дверь, взвизгнули тормоза – и улица осталась позади.
В машине было двое, Тина видела только их затылки и часть профиля. У водителя – светлые, чуть волнистые волосы, стянутые в пучок а-ля «викинг», на подбородке и скулах красовалась густая щетина как раз такой длины, когда уже можно осторожно назвать ее бородой. У пассажирки – настоящее буйство огненно-рыжих кудрей. И самое главное, оба хостильеры; это Тина поняла сразу же.
Оба молчали. Тина ждала. Раз они ее искали и фактически похитили, она им зачем-то нужна.
Город остался позади, и, когда вокруг потянулись заброшенные поля, автомобиль наконец остановился.
Водитель обернулся, и у Тины перехватило дыхание – такими пронзительными оказались уставившиеся на нее темно-зеленые глаза. Рыжеволосая женщина опустила солнцезащитный козырек, открыла встроенное зеркальце и в него стала наблюдать за Тиной; медово-карие глаза слабо мерцали и отливали желтым.
– Ну, привет, новенькая, – сказал водитель тоном, исключающим всякое дружелюбие. – Давай объясняй, что ты творишь!
– Да, это я, – ответила Кристина, готовясь вытянуть из странного разговора с неведомым собеседником максимум возможной информации. Мистика больше всего пугает в первый раз; во второй раз она все еще изумляет, но, по крайней мере, ты к ней уже немного готова. – А это опять вы?
– А ты знаешь, кто я? – В безликом голосе на другом конце несуществующего провода послышалась усмешка.
– Вы – тот… или та… кто проклял меня в прошлый раз. Кстати, я так и не поняла за что.
– Ты все еще ничего вспомнила? – с недоверием спросил голос.
– А что я должна была вспомнить?
– Значит, не вспомнила.
– Но, может, если бы вы меня подтолкнули…
– Это совершенно точно не наша задача.
– Наша? Это чья «наша»? Вас много? И что за задача? – затараторила Кристина.
– Слишком много вопросов, Крис. Слишком много вопросов.
– Ладно, пусть много. Но один-то хотя бы можно?
Ответом было молчание, но Кристину это не остановило.
– Какой дар дал мне цирк? Как мне его понять?
В ответ послышался смех. Не гомерический хохот, не издевательское хихиканье, а негромкий снисходительный смех. Так посмеиваются над теми, кто не видит каких-то очевидных вещей.
Кристина
