время сказать, что я окончательно ушел из дома.
11 апреля был достаточно крупный разговор с Юлей и Вадимом, инициатором которого были они сами. Все это они начали ради того, чтобы сказать мне, чтобы я уходил из дома и поскорее. И произнес это Вадим, а Юля подтвердила.
Я не пытался противостоять этому решению, что-то объяснять, что-то выяснять, потому, что сам совместно с ними принял окончательное решение уйти. Не куда-то, не к кому-то, не для кого-то, – для самого себя. Я не обрадовался этим словам, – просто было удивительно, что они это решение приняли достаточно вовремя, чтобы помочь мне в принятии такого же решения.
Причины моего решения в следующем:
Я потерял всякую надежду на исправление ситуации, сложившейся в нашей семье. 20 лет слишком большой срок для этого. Сил и времени за это время вложено много, но еще больше вложено сил, мне кажется, в противодействие моим действиям. Мне стало невыносимо тяжело на все это смотреть последнее время. Мне крайне тяжело морально воспринимать все то, что между всеми нами происходит. Я не вижу путей выхода из сложившейся ситуации. Я устал от наших отношений, от взаимного непонимания, от тотального неверия и недоверия, от террора в семье по отношении ко мне, от отсутствия моральной поддержки и пр. Накопилось большое количество взаимных обид, – количество стало необратимо переходить в качество, – со всех сторон, их и моей. Достигло критической стадии и силы взаимное непонимание. Взаимные претензии стали просто непомерными по оценке каждой из сторон. Попытки честно объясниться и понять друг друга каждая из сторон практически не воспринимает, не принимает, доводит до абсурда.
Пока никакую квартиру для аренды не нашел. По опыту моих знакомых и сотрудников – это большая проблема в городе. Обещали помочь друзья, однако срочно никто не может ничего предложить. Не могу быть уверенным, что квартиру найду за несколько дней, потому как платить за нее много-много денег не могу, – их просто нет в наличии. Я и сам хочу уйти от них, но сдерживает отсутствие жилья. Впрочем, уйти-то я уже ушел, просто вещи еще остались там.
Вещи вывезу к своему другу для временного хранения, раз они так торопятся, что дошли до шантажа, чтобы я только забрал свои вещи. Когда найду жилье, тогда разложу их и приведу в порядок.
Я не остался один. Со мной моя Леночка. Вокруг меня достаточно хороших людей и друзей, готовых предоставить мне кров на ночь, но я не хочу этим злоупотреблять. Именно так я и живу сейчас, – ночую у друзей или в фирме, если не дежурю в больнице, на «скорой». Моя девочка поддерживает меня как может. Дома появляться не хотел, пока не решу проблему со своим проживанием. Просто мне грустно и неприятно встречаться с ними в настоящее время: я не хочу быть просителем там, где я на самом деле хозяин и владелец.
Вадим заявил, что в «моей комнате» живет сосед. Т.е. я виноват, что не выкупил комнату своевременно, когда, может быть, была для этого возможность. Бог ему судья! Конечно, если принять мои слова о том, что Вадим расчищает себе жизненное пространство, то на очереди на выселение сначала Юля, потом Валера. Если
