игнорировалось. «Это настолько бросало вызов идеям о доминирующей роли мужчин, – говорил Уоллен, – что было просто проигнорировано».
То, что большинство ученых мужского пола ожидали и, скорее всего, желали увидеть, казалось, сделало их слепыми. Уоллен поставил своей целью снять эти шоры. Сейчас на наших глазах одна самка отчаянно вцепилась в другую, укусила ее за ногу и начала трепать более слабую обезьяну, как невесомую куклу. Повсюду звучали отчаянные вопли. Еще четыре или пять обезьян присоединились к драке, нападая на одну, которой каким-то образом удалось вырваться и убежать, однако преследователи бросились за ней и снова поймали. Вопли стали еще громче, жалостливее и проникновеннее. Нападавшие наваливались на беглянку, очевидно собираясь убить ее, но затем по непонятной причине вдруг остановились. Подобные нападения вспыхивали довольно часто, Уоллен и его команда обычно не могли понять их причины. Настоящие битвы, когда одна семья обезьян под предводительством самки стремилась свергнуть другую, происходили достаточно редко. Порой все кончалось гибелью животных – от ран или, как считали некоторые ветеринары, просто от испуга и шока. Иногда в вольере находили множество трупов.
Когда Уоллен думал о том, как ученым удалось так долго не обращать внимания на страстность обезьян, он обвинял в этом не только предвзятость человеческого сознания, но и саму форму полового акта. «Когда вы смотрите на сексуальное сношение, легко увидеть то, что делает самец: он толкает. И необходимо сосредоточиться на всем процессе сношения, чтобы увидеть, что делает самка. Как только вы увидите это, вы никогда больше не сможете не обратить на это внимания».
Дейдра ласкала и щекотала Оппенгеймера, отчаянно стараясь завоевать его расположение. Он плюхнулся на живот, совершенно инертно нежась в теплых лучах солнца. Она целовала его всюду, куда могла дотянуться. Красный цвет ее лица светился, словно неоновая вывеска. Овуляция Дейдры была «на носу» или в самом разгаре, и уровень гормонов был очень высок. В том, что касается циклов и секса, самки обезьян находятся где-то между низшими млекопитающими и людьми; спаривание резус-макак не ограничено временем овуляции, но по большей части происходит именно в этот период.
Что происходило между яичниками Дейдры и ее мозгом, когда она преследовала и гладила Оппенгеймера, можно понять только частично. Конечно, влияние биохимических процессов на поведение женщины намного сложнее. Тем не менее в основном половые гормоны, производимые яичниками и надпочечниками, – тестостерон, эстроген, – приводят в «боевую готовность» наиболее примитивные области мозга, расположенные неподалеку от стволовой части мозга, которые имеются у всех видов, от Homo sapiens до ящериц.
Затем эта гормональная ванна влияет на сложные системы нейромедиаторов, таких как дофамин, которые посылают сигналы в мозг. Это в свою очередь изменяет восприятие и принуждает – людей, обезьян, собак, крыс – жаждать секса. «Представление
