ты посмел говорить с принцессой Индостана, раб? – слуга готов служить слишком рьяно.
Он снова заносит руку с оружием. Я угадываю порыв охранника и хватаю хлыст, когда он проходит зенит своего полёта, а значит уже опасен.
– Я первая заговорила с ним! – стараюсь отвести грозу от чужого пленника.
Моя рука распухает, из красной расщелины в коже сочится кровь. Стражник бледнеет, отступает, бежит за помощью.
– Ты сумасшедшая, – качает головой Камиль.
– Но по окнам не лажу.
– Тогда дай взятку ночному стражнику Акифу, он всё устроит и без окон, – стараюсь отпечатать эту фразу в своей памяти. – У него на лысине отметина.
На нас уже обращает внимание весь гарем. Мужчины немного меня стесняются, но всё же устремляют горящие и любопытные глаза на моё лицо. Когда ещё они увидят принцессу?
– Как ты посмел стегнуть гостью королевы? – негодует Висак.
Она стремительно подходит ко мне, отвешивает поклон, сложив руки крест- накрест.
– Умоляю вас, о, милосердная Шакантала, – со мной её голос становится вкрадчивым, – не сердитесь! Я лично накажу виновника.
Мою страдающую кисть обрабатывает женщина- врач. Им всем не до Камиля. Я же слежу за ним боковым зрением и понимаю, что мужчина не отворачивается – изучает меня. Улыбаюсь, хоть смесь лечебных трав больно въедается в рану, оставшуюся от хлыста. Когда возвращаюсь к себе, Насиф суетится, делает перевязку.
– Как же так, госпожа?
– Не зови меня госпожой. И принцессой не зови. И все эти солнца и звёзды мне тоже надоели за всю мою жизнь, – говорю, пожалуй, с наложником слишком откровенно. – Я просто Шакантала. Да? Сможешь?
– Не знаю, – он опускает глаза.
Так как повреждена моя правая рука, мужчина сам моет меня, одевает. Я сопротивляюсь излишней опеке. Но Насиф включает свой жалобный просящий взгляд, который опаснее любого пистолета или ножа. Мой компаньон сопровождает на официальный ужин и кормит там с вилки.
– Кто посмел причинить тебе ушерб?
Ильнура звучит сталью и желанием карать.
– Это просто недоразумение, – понимаю, что правда повернёт клинок злости и на меня. – Рана уже почти зажила.
Чёрные глаза королевы превращаются в подозрительные щёлки, но всё же она ничего у меня не выпытывает. Ночью я крадусь к некому Акифу. У него приметная внешность, поэтому я опознаю нужного человека сразу. Мешочек, звенящий золотом – это лучший аргумент. Поэтому меня быстро выпускают в тайный угол сада и приводят Камиля через десять минут.
– Так что же здесь происходит?
– Стража любит взятки везде, – сначала смеётся шпион.
– Ты не понял… Я видела рисунок с синим шиповником и с надписью…
– Мир роняет лепестки слёз, – цитирует вперёд меня мужчина. – Это девиз.
– Чей?
– Тех, кто не хочет жить по Корану от шайтана.
