иной раз на часовых крепко ругались, но села-то рядом – как запретишь жителям нос наружу высовывать?
Насчет спиртного имелся крепкий запрет, но Тимофей знал, что по части вина и цуйки в Шерпенах не особо разживешься: не бездонно село. Но тут не вино, а брынза. Слишком правильная. Настолько, что даже странно.
– Толич, а ты этого деда раньше видел? – пробормотал Тимофей.
– А что, знакомый твой? – удивился артразведчик. – Ты же тут всех знаешь. Из пособников дед, что ли?
– Не, не всех знаю.
Боец Лавренко не отрывал взгляда от спины деда. Старик, видать, почувствовал: обернулся, приветливо коснулся шапки.
Тимофей поспешно отвернулся и сказал:
– Слушай, Толич, а тут рядом кто-то из вашего начальства, толковый и спокойный, есть?
Толковым оказался старший лейтенант, хитро колдующий над картой у стереотрубы. Выслушал, поскреб подбородок.
– А что значит «брынза не такая»? Отравленная, что ли?
– Нет, товарищ старший лейтенант. Брынза как раз очень хорошая. Овечья, дорогая. Ее чабаны по специальному рецепту делают из самого свежего молока. А в здешних местах брынза чаще из коровьего молока, она попроще и пожелтее.
– Ага, значит, дед ее привез откуда-то? – начал догадываться старший лейтенант, оправдывая хвалебную рекомендацию своего артразведчика.
– Да. Но откуда ее сейчас привезешь? Мы за рекой, с рынками тут худо, – пояснил Тимофей. – Разве что заранее прикупил и на угощение хранил. Что немного странно.
– Согласен. Смотри-ка, Толич, как тебя ценят, даже особым сыром потчуют, – усмехнулся старший лейтенант. – Сходите-ка да проверьте этого деда, пока он еще чего не принес. Только осторожно, вдруг просто показалось, так тоже бывает.
– Щас расспросим. – Артразведчик скинул с плеча карабин. – Что-то мне этот дедок теперь тоже подозрительным кажется. Разговор этакий сладкий завел, вроде поповского.
– Сапоги у него не особо поповские, качественные сапоги, – сказал Тимофей. – Конечно, сапоги сами по себе не довод, я понимаю.
– Тут понимать нечего, тут проверять нужно. Но спокойно. Возьмите еще пару бойцов да побеседуйте с этим добрым дедушкой.
Офицер уже вернулся к карте.
Бойцы выбрались из траншеи.
– Если что, над головой пальнем, напугаем. Пусть в штаны наложит для начала, тогда разговорчивее станет. – Опытный Толич проверил карабин.
– Так чего сразу пугать, может, просто показалось, – засомневался Тимофей.
– Ты партизан, у тебя нюх! Мы же не собираемся с ходу его шлепнуть. Поговорим душевно, порасспросим… – Арт-разведчик окликнул еще двух бойцов: – Пошли-ка, хлопцы, одного хитрого деда проверим.
– Да вон он, вдоль дороги тащится, – углядел Лавренко уже знакомую спину в кожухе.
– Дедуля! Постой, спросить хотим! – громогласно окликнул Толич.
Дед глянул
