кивнула, и Анубис слез с мотоцикла, сжимая снятый шлем подмышкой. Он достал сигареты и закурил, выпуская дым в звёздное небо.
Персефона потирала руки друг о друга, радуясь, что захватила тёплые вязаные перчатки. На ветру они почти не согревали, но лучше, чем ничего. Лёгкий шарфик цвета бычьей крови немного сбился, и Персефона его поправила.
Анубис молча предложил сигареты, но Персефона покачала головой. Она не любила вкус.
На дороге никого, машины мимо проносились крайне редко, так что Персефона, не снимая перчаток, сделала несколько быстрых движений, направляя силу. И в её руки устремились пожухлые листья, из которых она начала плести венок.
Если с Амоном приятно поболтать ни о чём или о важном, то с Анубисом уютнее молчать. Тишина не казалась давящей. Она скручивалась колечками вместе с дымом, оседала на чёрном баке мотоцикла и сплеталась меж пальцев Персефоны вместе с упругими черенками кленовых листьев.
– Уже привыкла, что ты теперь богиня?
Голос Анубиса звучал хрипловато после долгого молчания и сигареты. Персефона вздрогнула, но быстро поняла, о чём он. Её руки продолжили проворно сплетать венок:
– Не чувствую разницы.
– Ну, можем тебя убить.
– Очень смешно!
Не бояться смерти Персефона пока не научилась. Слишком непривычно ощущалась мысль о том, что теперь она стала такой же богиней, как все другие. Она вернётся в этом же теле. Теперь не требуется проводить часть жизни с Деметрой, а часть с Гадесом, она, и только она решает, что ей делать, как жить и куда идти.
Деметра звонила или наносила визиты довольно часто и почти каждый раз прозрачно намекала, что готова к возвращению дочери домой. Она не могла понять, что никто не заставлял Персефону уходить. Она сама жаждала любви и тьмы, она сама предлагала искушение и смерть. Принимала их, когда собственной рукой отправляла в рот очередное гранатовое зёрнышко и по подбородку сбегала алая струйка сока.
Богиня весны и королева Подземного мира. Дочь плодородия и жена смерти.
– Мне нравится, – честно сказала Персефона. – Могу не думать о том, что придётся уходить и снова переживать цикл. Он был… утомителен. Хотя конечность жизни добавляла остроты.
– Ты можешь поговорить с Гекатой. Она снова напомнит о конечности даже божественной жизни.
– Пока мы с Аидом почти всё время в Подземном мире, – Персефона вернулась к венку. – Ему там нравится, но мне бы не хотелось проводить так всё время.
– Тянет к настоящему небу?
– Что-то вроде того. Хотя жить в Подземном мире куда дешевле, чем в Лондоне.
– О да! – улыбнулся Анубис. – Сет на днях ворчал, когда пришли счета.
– Он во все времена умел приспосабливаться и строить бизнес из ничего.
– Не волнуйся, Сеф, если захочешь поработать, могу поговорить с Сетом, пойдёшь к нам официанткой.
Анубис
