затопит.
– Эльфийский? – удивился я.
– Мы сами до конца не разобрались, – Сёма пожал плечами. – Но скорей всего, это название прикрепилось из-за таких же форточников, как мы.
– Этот сухпай делают в Лесу, – вклинился Эд, который аккуратно складывал ветки. – Говорят, они чуть ли не вечные. Маленького кусочка хватает, чтобы трое суток не хотеть есть.
– А в Лесу живут…
– Обычные люди, – покачал головой Сёма. – Сами мы не видели, но по рассказам нет у них никаких длинных ушей и долгожительства. Обычные люди, которые живут в гармонии с природой.
– Я бы сказал, выживают, – Эд закончил возиться с ветками и аккуратно связал получившийся пучок. – Говорят, они вырождаются. Раньше могли в звериную форму перекидываться, а сейчас… только на друидах, которые зелья варят и сухпаи эти делают и выезжают.
– Ну не скажи, – возразил Сёма, – лучники у них самые сильные в мире.
– Лучники да, – кивнул Эд, – в Лесу им нет равных.
– Значит, народ, живущий в Лесу, промышляет зельями, лесной магией, а раньше ещё и перевёртыши там водились?
– Перевёртыши, – повторил Сёма. – Хорошо звучит.
– Ты так сказал, – хмыкнул Эд, – будто лично с ними встречался.
Сёма улыбнулся шутке товарища, но стоило ему взглянуть на меня, как улыбка сама собой сползла с его лица.
– Что, серьёзно?
– Ну да…
– Вы что там, уснули?! – раздражённый голос Десена прервал наш разговор, и мы старательно принялись изображать рвение.
– Выходим через пять минут!
– Позже договорим, – шепнул Сёма и взвалил на себя связку веток. – Эд, ты знаешь, что делать.
Парень согласно кивнул и направился к выпнутой из шатра Звене. Шатёр уже сворачивали Ханурики, а женщина молча уставились в землю, не замечая сползшего на груди платья.
Ханурики то и дело бросали на неё жадные взгляды, и появление Эда восприняли в штыки.
Но пацан, не обращая внимания на злые взгляды, взял Звену за руку и повёл за собой. Было видно, как он что-то ей сказал и та, равнодушно кивнув, поправила платье.
– Михаил, – Сёма посмотрел на меня. – Твой выход.
– Рано, – я посмотрел на раздражённого Десена. – Пусть немного успокоится.
Сёма поморщился, но всё же согласно кивнул. Не нужно было быть эмпатом, чтобы понимать – работорговец по какой-то причине сильно зол.
Вышли мы через пятнадцать минут и шесть ударов хлыстом.
Ханурики слишком долго складывали шатёр, а Зуй с Кропом не поделили… яблоко.
Видимо, разрезать фрукт пополам оказалось для их мозгов слишком сложно, поэтому их спор перерос в небольшую потасовку, из которой победителем вышел Кроп.
Он довольно схрумкал яблоко и бросил недоеденным огрызком в меня.
– Разрешаю тебе
