выбрасывали в окно на лекциях МГУ.
– Вполне возможно, – кивнул Платон, – но если же ученые мужи считают, что таким способом могут опровергнуть написанное Фоменко, то мое личное мнение о российской науке сильно пострадает. А ведь в открытую конфронтацию с ним не решается вступить никто, почему?
– Быть может, историки считают, что есть вещи, не подлежащие обсуждению? – предположила девушка.
– Я рискну предположить, что большинство из людей религиозных свято верило в непоколебимость церкви, пока Дэн Браун не написал свой «Код да Винчи».
– «Код да Винчи» во многом не выдерживает критики, как большинство из романов Брауна, – парировала Вика.
– А зачем придавать научное значение художественной литературе? Конечно, не выдержит. Задача автора была в другом – он дал людям вероятность, слышите, лишь вероятность, что веками сложившиеся устои могут быть ложными. А ведь Фоменко не автор романов, он академик, если не ошибаюсь в области математики. А математики люди особые, они десять раз перепроверят данные, прежде чем утверждать в своей правоте. И в его книгах приводятся сложно оспариваемые аргументы, именно поэтому наши историки не находят ничего лучшего, как публично выбросить книгу в окно.
– В чем-то я с вами согласна, но далеко не во всем. Почему, говоря о Фоменко, вы для примера упомянули Брауна? Лично я, как верующая христианка, могу с уверенностью утверждать, что есть в этом мире вещи, действительно не подлежащие обсуждению, а тем более извращению и сомнению! История сюда не входит, поскольку любому грамотному читателю известно, сколько сил было вложено для ее фальсификации. Правильно говорят, что историю пишут победители. Если Фоменко сможет в потоке грязных извращений докопаться до истины – буду только рада. Но религия, а тем более вера в Бога, не может быть предметом для литературного сомнения!
– Вы из числа тех, кто считает Брауна злостным еретиком?
– Что есть ересь? Это ложное, искаженное учение. И в этом плане, да, я считаю Брауна еретиком, поскольку он основу коммерческого проекта заложил христианские истины, и более того – подверг их сомнению. Чем руководствовался автор, кроме возможности хорошо заработать?
– А почему бы не предположить, что он хотел лишь приоткрыть взгляд на возможный обман? Почему иная, не согласная с официальной церковью точка зрения не может иметь место?
– Место она имеет, и очень даже хорошее. И к моему великому сожалению, с каждым годом новые, искаженные предположения об истории пришествия Христа обретают новые силы.
– Почему искаженные? – не унимался Платон. – Просто люди хотят рассмотреть вопрос под разными углами. Ведь истина у многих разная.
Вика лишь грустно вздохнула, и на некоторое время уставилась в окно, попивая чай.
– В том-то и дело, – продолжила
