бородатый подошёл ближе и пристально посмотрел на императора. Тот поднял указательный палец, словно желая возразить, но передумал и кивнул.
– Говори…
– На первый взгляд, Вы правы. Но не забывайте, что мы зависим от «Кригард» именно потому, что нам требуется новое вооружение, финансирование некоторых предприятий и тому подобного. Если бы мы могли найти достойную альтернативу их оружию, наше положение несколько улучшилось бы, как Вы считаете? – сказав так, докладчик замолк.
Атерклефер скрестил руки на груди и закрыл глаза, о чём-то задумавшись. В таком состоянии он пробыл около минуты, после чего ответил:
– Это глупо, но… Пусть будет так. Я разрешаю тебе заняться этим вопросом. Главное, чтобы Ацфел ничего не узнал. Он хоть и молод, но ведёт дела весьма неплохо. Нельзя допустить, чтобы наш план стал ему известен.
Бородатый кивнул.
– Я могу идти? – спросил он.
– Да, ступай, – Император подошёл к столу. – И ещё… Если Тод окажется прав, я хочу, чтобы он и люди, которые ему помогали, получили определённое вознаграждение. Соразмерно внесённому вкладу, конечно.
– Будет сделано.
Мужчина поклонился и вышел.
***
Болезнь пришла внезапно в полдень следующих суток.
Сначала Евгений потерял аппетит, затем почувствовал слабость и, в конце концов, слёг. Была ли то лихорадка, нервное расстройство или иной недуг, сказать нельзя, а потому Арнет, не зная, как поступить, и совершенно сбившись с ног, вскоре позвонила в больницу. Она умоляла прислать врача… Явился он в девять вечера – худой, пахнущий медицинским спиртом, седовласый мужчина с чёрным кожаным чемоданчиком. Бегло осмотрев больного, он сказал пару слов, и его голос неприятно поразил Раапхорста. Сам Евгений тоже не обладал чарующим баритоном, и говорил скрипуче и с придыханием, однако у врача голос представлял собой самый уродливый фальцет, из всех, что когда-либо слышал Раапхорст.
– Да, милостивый государь, простудились и перевозбудились. Нервное потрясение испытывали?
Раапхорст недовольно посмотрел сначала на врача, затем на Арнет, и ощутил радость оттого, что Максим уже уехал.
«Хоть перед ним не будет стыдно», – подумал он и ответил:
– Как вам сказать… Не особо.
– Лжёте, дорогой мой, лжёте! – пропел доктор. – Меня можете не дурить. Вокруг пальца не обведёте! Я столько повидал вас, больных, что страшно подумать, и все отнекиваются. Но можете не юлить, ведь я-то уверен, болезни от нервов. Разве нет, уважаемая?
Он повернулся к Арнет. Но та не ответила. Она в ужасе глядела на Евгения – бледного, со всклокоченными влажными волосами, обострившимися чертами лица.
– Ну, ладно, – сказал врач. – Думайте, что хотите, а лечение надо начинать немедленно. Вот вам рецепт.
Он что-то написал на квадратном бумажном листочке, сунул его Арнет и снова пропел:
– Соблюдать
