деревьев, бросают на землю вытянутые чёрные тени.
Лёжа на спине, я покачиваюсь на тёмных водах океана. Здесь столько красного оргона, что аж скулы сводит. Кто я на этот раз? В чьём я теле? Больше всего на свете мне не хотелось снова сталкиваться со Светлоликим, но сегодня полнолуние, а я жутко голодная…
Доплыв до берега, выхожу из воды и иду, увязая в мокром песке, навстречу сёстрам. Девы протягивают мне полотенце, помогают одеться и расчесать влажные волосы. Они вовсе не чувствуют, что сейчас их подруга другая, а взгляд её хищен и холоден, как у феникса.
– Скорее! – торопит старшая. – Господин уже ждёт нас! Нельзя пропускать вечернюю практику!
Взяв за руку, она ведёт меня следом за другими через тропический лес к подножию горы. Чтобы разогнать сгущающийся мрак, девы зажигают огонь в маленьких ручных фонариках. Один такой фонарик дают и мне. Я хорошо вижу в темноте, но послушно беру его и несу перед собой, поглядывая на крохотный язычок пламени, танцующий за стеклом.
У тропинки горного серпантина лес заканчивается, здесь не растут деревья и кусты, а почва сухая и каменистая. Там, наверху, на плоской вершине чернеют руины какого-то древнего строения с останками некогда величественных статуй-колонн.
Солнце уже скрылось за горизонтом, но алый свет не исчез. Это не закат, а красный оргон оттеняет печальные лица каменных трёхметровых исполинов – мужчин и женщин с обломанными носами, впалыми глазницами и покрытой многочисленными трещинками безжизненно-серой кожей. По моей спине ползут мурашки, а волоски на теле встают дыбом. Никогда ещё я не видела столько огрона! Весь остров утопает в нём, волны алой энергии вздымаются повсюду подобно волнам оставшегося позади океана.
Чуть дальше, за каменными стражами, располагается большая круглая площадка, похожая на арену. По всему её периметру на высоких деревянных шестах закреплены горящие факелы. Пол выложен белыми гранитными плитами. Солнце щедро прогрело их за день, и я невольно вздрагиваю, ступая на них босиком. Или это жар красного оргона?.. Отдёрнув ногу, смотрю вниз. На каждом из камней изображен рунический символ, но не скандинавский, а из какого-то другого, неизвестного алфавита.
– Младшим сёстрам не позволено участвовать в ритуале, – прорезает тишину голос старшей наставницы. Она в знак немой поддержки сжимает мою руку и улыбается. – Однако теперь, когда ты прошла обряд посвящения, ты полностью стала одной из нас, и Господин дал своё дозволение.
Я пытаюсь выдавить улыбку в ответ, но губы не слушаются, и получается только кивнуть. Мы берёмся за руки с остальными девушками и выстраиваемся вокруг большой каменной стелы, торчащей ввысь из центра площадки. Я запрокидываю голову, силясь разглядеть, что там, наверху этого остроконечного столпа, но вижу лишь россыпь ярких звёзд, сияющих на глянцевой глади чистого ночного неба.
А вот и главная звезда – Светлоликий. Лидер Озарённых поднимается на арену быстрой, уверенной походкой, полы его белого балахона, залитые красным
