ему. – Зачем летать ночью, да еще в его-то годы? Нет, он очень непростой, этот Старик. И наверняка знает, где Тихтольн… Он вообще много чего знает такого, о чем я тоже хотел бы узнать. Ах, чего бы я только ни отдал, чтобы услышать их разговор с Великим Иглоном!…»
С тех пор Лоренхольд каждую ночь выходил и тайно наблюдал за полетами Старика, надеясь высмотреть какое-нибудь место, где могут храниться секреты, столь ревностно охраняемые. Но Старик просто очерчивал круги в ночном небе и ни разу никуда не опустился. Зато на пятую или шестую ночь он приветливо помахал рукой Лоренхольду, считавшему, что он очень хорошо укрыт тенью деревьев… Юноша немедленно забился обратно в гнездовину, где всю ночь потом дрожал от страха и стыда.
Дни, между тем, пролетали один за другим, и очень скоро жилье для новой семьи было готово. Пиршество решили устроить на улице, прямо здесь же. Целый день жители Гнездовища и приглашенные Летающие орели убирали обломки камней, оставшихся после строительства, мостили деревянные столы в длиннющий ряд и расставляли на них заготовленные угощения. Орелины, все, какие были, и сама Геста, беспрестанно ахая и заливаясь счастливым смехом, убирали и украшали гнездовину внутри. Все шумели, весело толкались, рассаживаясь за столами, в итоге растерянный Лоренхольд и сам не заметил, как оказался сидящим далеко от родителей и сестры. С одной стороны его подпирала дородная орелина, а с другой оживленно вертящаяся девушка, лицо которой показалось смутно знакомым. Пару раз Лоренхольд бросил на неё любопытствующий взгляд, стараясь определить, где мог видеть эту девушку, но она расценила его интерес по-своему и кокетливо улыбнулась.
– Я просто хотел понять, где мог видеть тебя раньше, – краснея, объяснил свои взгляды Лоренхольд.
– Видел раньше? – девушка, похоже, ему совсем не поверила. – Но мы точно не встречались – я бы тебя запомнила. Ты кто?
– Брат невесты.
– Да ну! Тот самый нелюдимый брат, который ни в какую не хотел прилетать в Гнездовище? – девушка весело рассмеялась. – Знаю, знаю, Геста мне рассказывала. Но почему же ты сидишь так далеко от неё? Или специально сел тут, чтобы познакомиться со мной?
Ей, похоже, было очень весело, но Лоренхольд потерялся окончательно и, чувствуя, что не перестает краснеть, отвернулся. С преувеличенным вниманием он слушал речь Торлифа, обращенную к Гесте и Крину, когда рука девушки осторожно легла на его руку.
– Торлиф всегда говорит одно и то же, – прошептала она. – Давай лучше поболтаем. Обещаю, что не буду больше глупо шутить и смущать тебя. Меня зовут Сольвена. А как твое имя?
– Лоренхольд.
– Лоренхольд? Как длинно! – девушка снова кокетливо улыбнулась. – Я слышала, что у вас принято давать такие длинные имена первому ребенку в семье, значит ты – старший сын?
– Да.
